Знак Истинного Пути

От собственного цинизма Макару стало слегка не по себе. Он сплюнул в сторону и присел на камень.

— Почки застудишь, — неодобрительно сказал Иван Демидович. — А то и радикулит заработаешь. Вон, два парнишки калядинские как-то по весне посидели на камне — и обоих потом в больницу отвезли. Он же ледяной! Камень холод в себе держит, не отдает.

— Кто такие калядинские? — думая о своем, машинально спросил Макар.

— Из села Калядино. Оно далековато отсюда, да им взбрело в голову на могилу отшельника поглядеть. Ну и поглядели. Потом, когда узнали, что они себе все застудили, бабенки наши закаркали: мол, нечего на могиле отшельника баловаться, так им, мол, и надо! Вроде как их святой Лука наказал. А я так думаю, вряд ли отшельник такой мстительный, а? Как ты считаешь?

Макар не ответил. Он глядел на Ивана Дмитриевича со странным выражением лица.

— Юноша, что с вами? — поинтересовался старик, от удивления переходя на «вы». — Я вас испугал?

— Где оно, ваше Калядино? — напряженно спросил Илюшин.

— Ну, во-первых, не мое, а калядинцев. Во-вторых, отсюда нам с тобой идти — не перейти. Вообще-то до них дорога есть объездная…

— Хрен с ней с дорогой! — перебил старика Макар. — По лесу дойти до села можно?

— Ну, вообще-то и до Москвы дойти можно, если мотор есть в заднице, — сердито пробурчал Иван Демидович. — Но если уж тебе так приспичило в Калядино попасть, то тут километров десять, не меньше.

— Десять километров… — забормотал Макар себе под нос, что-то подсчитывая. — Десять километров… А другие села или деревни вокруг есть? — вдруг дернулся он.

— А вот это я тебе точно могу сказать — нету. Севернее от нас — Кравцево, ты там был. А на западе — Калядино. А дальше такие леса идут, что в них сейчас никто и не живет. Хотя, если тебе райцентр нужен…

— Не нужен, — покачал головой Макар. — Мне нужно в Калядино.

— Ты что, думаешь, девица твоя туда дошла? — вдруг догадался Иван Демидович. — Да бог с тобой! Я ж тебе говорю: тут идти добрых десять километров.

— Неважно, — ответил Макар. — Понимаете, Иван Демидович, я должен все исключить.

— Да ведь она тогда жива бы осталась! — воззвал к здравому смыслу Макара старик. — Калядино — приличное село, там люди живут, а не звери. Если бы пять лет назад — или сколько там, четыре? — к ним из лесу женщина вышла, тут бы шум на всю округу был. Знаешь, как у нас новости разносятся? Что твой сорочий телеграф!

— Объясните, как на машине ехать? — попросил Макар. — Я хотел по лесу дойти, но теперь думаю, что это бессмысленно. А вот доехать туда — доеду.

— А, бог с тобой, — махнул рукой Иван Демидович. — Вместе поедем. Меня-то возьмешь?

Макар поглядел на старика, улыбнулся и кивнул.

Бабкин вышел из такси на загазованном проспекте и огляделся. М-да. Квартирка у бывшего супруга явно будет уступать обители Натальи Ивановны. Старая многоэтажка, возвышавшаяся над дорогой, давно пошла трещинами по желтой штукатурке. Унылые грязные окна, ни одного стеклопакета… Одно слово — окраина, причем в худшем смысле этого слова. «Окраина — она и есть окраина. Хоть в Питере, хоть в Москве, хоть в Рязани», — подумал Бабкин и пошел во двор.

По дороге он обдумал разговор с Олегом Зинчуком. У мужика имелось железное алиби на момент похищения, хотя само по себе это еще ни о чем не говорило — он мог подговорить и кого-то из друзей украсть ребенка, чтобы потребовать с бывшей жены и ее нового вполне обеспеченного супруга небольшую денежку себе на проживание. Именно так рассуждал и следователь, занимавшийся делом о похищении Тимофея. Но, судя по всему, оперативники отказались от мысли дальнейшей разработки Олега Зинчука. «Что-то слишком быстро они его отпустили, — размышлял Сергей, поднимаясь по лестнице. — Чем же ты их, голубчик, так обаял?»

На звонок обшарпанную дверь открыл одутловатый мужчина лет сорока на вид.

— Вам чего? — хрипловато спросил он.

— Вы Олег? — уточнил Сергей, хотя по фотографии, показанной Наташей, сразу узнал ее бывшего мужа. — Здравствуйте. Меня зовут Сергей, я приехал по поручению Натальи Ивановны. Она просила меня с вами поговорить.

— Со мной уже разговаривали, — грубовато отозвался Олег, но Бабкина в дом впустил. — Проходите. Я сейчас, умоюсь и выйду.

Сидя в зале, обставленном, судя по мебели, еще в восьмидесятых годах, Бабкин заметил фотографию. На ней были сняты молодые Олег и Наташа, радостно улыбающиеся, держащиеся за руки на фоне какого-то памятника. Сергей встал и подошел поближе. Любопытно. Наталья Ивановна практически не изменилась и выглядит, оказывается, гораздо младше своих лет. Только сейчас Сергей неожиданно сообразил, что ей все тридцать, а то и больше. А вот Олег, который старше ее всего на три года, выглядит совсем плохо. «Ты сам поживи в этом доме всю жизнь, — усмехнулся, „посоветовав“ себе Сергей, — а потом на тебя Илюшин посмотрит…» Внизу раздражающе урчали машины.

Шум воды в ванной утих, громко взвыли и тут же замолчали краны, и через минуту в зал зашел хмурый Олег.

— На кухню пойдем, я чайку сделаю, — буркнул он. — Еще не завтракал.