Знак Саламандры

Жалобный писк свалившегося со стола дракона – Гошка воинственно чирикает и пытается выбраться из сумки в поисках неведомых врагов, приходится отлавливать. Треск забарахливших ламп, шум помех, вскрик – на этот раз я совершенно чётко слышу фразу: «Ах ты тварь, да я тебя сейчас!..»

А потом – шум упавшего тела, грохот опрокинутого кресла, несколько секунд абсолютной тишины.

Визг – то ли Юли, то ли Светы.

Невнятный шум – кажется, Валентина Владимировна бросается проверять у упавшей пульс, а я остаюсь на месте, потому что знаю, что никакого пульса уже нет, потому что чувствую…

Сашка протягивает руку и выключает запись:

– Кать, всё нормально?

Я пытаюсь кивнуть и цепляюсь за спинку стула. Меня мутит, и пальцы дрожат, и как-то вдруг очень холодно. Оглядываюсь в поисках верхней одежды, но Сашка первым успевает подхватить мой пуховик, помогает сунуть руки в рукава. У меня начинает болеть голова – кажется, что нужная мысль совсем рядом, нужно только сосредоточиться, и…

Гошка выбирается из сумки на стол, крутит головой, в круглых глазах читается недоумение – похоже, кто-то не узнал себя в записи. А может, услышал что-то, неподвластное человеческому уху? Или вспомнил? И кого конкретно Алёна назвала тварью?..

Князев задумчиво трёт подбородок.

– А перешлите-ка мне эту запись, – велит он. – Есть у меня знакомый человечек, спец по аудиотехнике, попробуем прислушаться получше.

Я киваю и жму нужные кнопки, потом сгребаю дракона в охапку, чтоб сунуть в сумку, причём так, чтобы когти не распороли мне куртку.

– Перед смертью… – говорю медленно, выходя вслед за капитаном из кабинета, – она то ли чего-то испугалась, то ли почувствовала боль… Но следов укола на теле не было, зато были царапины… – Князев оборачивается, высоко задирает брови, переводит взгляд с меня на дракона, и я быстро мотаю головой. – Нет, Гошка её не трогал. Но он за кем-то следил, и там, и потом ещё, когда я разговаривала с адвокатом…

Капитан хмыкает, оттесняет меня от двери и звенит ключами:

– Правильно ли я вас понял, Катерина Пална… Наш подозреваемый – невидимая тварь, которая смазывает когти редким медицинским препаратом?

Смотрит ещё этак, участливо – того и гляди погладит по голове и велит больше отдыхать. В его интерпретации идея и впрямь выглядит бредово. Беспомощно пожимаю плечами, и капитан, убедившись в своём моральном превосходстве, разворачивается и направляется к выходу. По пути он заглядывает в пару кабинетов, отдаёт кому-то распоряжения: почистить и внимательно послушать запись, собрать информацию по препаратам, которые могут усиливать чувствительность к магии, составить список городских ведьм, баловавшихся с приворотными зельями: «Игоряша, вот ты должен помнить – был у нас летом скандал с этими бабками!»

Мы с Сашкой плетёмся следом. Он хмурится и шевелит губами, словно старается что-то вспомнить, я пытаюсь сообразить, есть ли у меня на работе таблетка от головной боли. Гошка возится в сумке, порываясь выбраться наружу, но я его не пускаю – лови его потом по всему управлению…

Сашка вдруг щёлкает пальцами и выпрямляется.

– Есть вид драконов, меняющих окраску, – говорит он вполголоса. – Я для шефа учил недавно. У нас не водятся вроде, но как фамилиара завести кого угодно могли.

– Дикие драконы не становятся фамилиарами, – возражаю я, упихивая Гошкину морду поглубже. – Только местные, специально выведенные.

– Генно-модифицированные, – подхватывает Сашка. – И гены им могут добавлять как от диких драконов, так и… Да хоть от хамелеона! А дрессируются они отлично, и вообще умные. Гоша, сидеть!

Дракон фыркает и пытается просочиться у меня между пальцами. Я снимаю сумку с плеча и впихиваю Сашке, сжимаю ладонями виски – кажется, мозг сейчас взорвётся. Вслед за капитаном мы проскакиваем мимо дежурных на занесённую снегом стоянку и сквозь метель пробираемся к припаркованному в углу двора чёрному джипу. Понятия не имею, что за модель, но Сашка окидывает машину взглядом и присвистывает. Князев оборачивается:

– Вы ещё тут? Катерина Пална, вы бы шапочку, что ли, надели, продует же.

Я мотаю головой – на морозе стало полегче – и глубоко вдыхаю ледяной воздух:

– Про приворот. Насколько такие вещи вообще законны?

Князев шумно вздыхает, отчего снежинки на его воротнике сворачиваются капельками. Потом неопределённо шевелит пальцами.

– Есть некоторая градация, – признаётся он. – На сертифицированные зелья ставится класс опасности, от нуля и до десяти. Слабенькие привороты вполне легально продают, в магазинах розыгрышей или там, к примеру, в интимных товарах, для усиления чувств…

Он косится на Сашку, тот издаёт сдавленное фырканье. Нет уж, не покраснею, и не надейтесь.

– Но такие составы обычно быстро выветриваются, – поспешно добавляет Князев, напоровшись на мой взгляд. – Сутки-двое, не более, да и действуют не на всех. Да не переживайте, найдём мы вашу ведьму. Хотя вы, конечно, поговорите с коллегами, Ильина наверняка что-то упоминала – имя там, адрес…