Знак Зевса

Во дворце обнаружили исчезновение царицы. Засуетились слуги, Артемисия и Береника обходили все комнаты дворца, где могла быть их подопечная. А она объяснила своё отсутствие желанием прогуляться в саду.

– Пора тебе, дорогая, готовиться, а не гулять, – загадочно улыбаясь, произнесла Береника. – Сынок твой скоро попросится, тоже захочет погулять.

По зову явился Критобул, справился о самочувствии царицы, а потом, как обычно, стал занимать её «родовыми» историями:

…Оказывается, если ребёнок рождается с амнионом на голове, в «чепчике», у него складывается счастливая жизнь; он приобретает дар предвидения, избежит многих опасностей. Говорят, что, если поле пшеницы вянет, стебли чернеют, стоит владельцу амниона принести его в специальной коробочке к полю и обежать с ним вокруг, как поле оживает. Но только, если амнион светлый или рыжеватого цвета, а не чёрного – этот приносит беду.

Артемисия слышала, что говорил Критобул, не мешала, но, когда заметила, что не все в разговоре нравится Олимпиаде, отчитала врача:

– Хватит пугать мою девочку! Не видишь, как она изменилась в лице? Уходи и жди, когда призовут!

Критобула выпроводили из спальни, не обращая внимания на его возмущение. Женщины остались одни – в ожидании естественного чуда…

Глава 19. Тем временем в Эфесе

Герострат

356 год до н. э. Эфес – прибрежный город ионийских греков, один из главных торговых центров в Карии (Малая Азия). В Эфесе находится один из самых красивых храмов, посвящённых богине Артемиде, «вечно девственной и юной», дающей счастье в браке и помощь при родах. В Эфесе живёт Герострат…

* * *

Герострат, ещё нестарый мужчина со смуглым, немного скуластым лицом, выдававшим, возможно, предков из варваров, проснулся в дурном настроении. Он только что оторвался от странного сновидения – будто лежал он на земле, а вместо волос на голове проросли ивовые ветки… Ива быстро растёт из земли, из праха… Ничего хорошего ожидать не приходится… Судя по светлеющей полосе в щели под расхлябанной дверью день едва пробуждался. Ещё поваляться бы на тощем тюфяке с прелой морской травой, но сон растревожил. Артемида посылает знак? Чем прогневил её? Герострат нащупал на груди апотропей – талисман, отгоняющий злые силы. Чтобы заполучить его, он отдал жрецу отменного петуха с роскошным хвостом. Ох, давно это было! Когда он ещё был в состоянии воздавать такие приношения. Помнится, жрец, гнусаво выводил, обстругивая жертвенным ножом кусок дерева:

– Боги мои, высокие судьи, смотрители вселенной и небес, повелители мёртвых и живых, я срубил священный тамариск, чтобы сделать из него апотропей. Он одолеет всех злых духов.

Потом шептал заклинания и, прикладывая дерево к уху, прислушивался, словно ожидал ответных знаков богов. Наконец, видимо, посчитав, что апотропей готов, привязал к нему кожаный ремешок и так отдал Герострату.

– Если захочешь, чтобы в дом твой прибыло много денег, приведи белого быка, молодого и здорового. Я сделаю из тамариска семь изображений семи богов с головами, покрытыми подобающими уборами, одетых в подобающие одеяния; ты намажешь их освященным жиром – так покроешь одеянием их. Принесёшь домой, поставишь на алтарь.

В те годы Герострат держал на агоре, городской площади, овощную лавчонку, но покупку жертвенного быка осилить всё равно бы не смог. Как оказалось, зря не послушал жреца. У него была семья – жена, маленькие сын и дочь. В доме и в лавке трудились трое рабов, которых добыл молодым ещё на войне. Но чем-то не угодил он мойрам, богиням судьбы, и пошла чёрная полоса. Появились долги, и даже небольшой достаток пропал. Неизвестная болезнь свела в могилу жену и детей, а его не тронула. Вероятно, для того, чтобы дать ему возможность прочувствовать все возможные лишения! Из дома постепенно исчезло мало-мальски пригодное имущество и ценности, осталась старая рабыня, которая не ушла от него до сих пор из-за дряхлости тела и возраста. Ему бы наняться гребцом на торговый корабль или стать колонистом, благо тогда шла оживлённая вербовка на устраиваемые поселения при Понте Эвксинском («Море Гостеприимное», или Чёрное море). Он остался в Эфесе, надеясь на милость богов, но неудачи скоро не покинули его. Наоборот, они притянули ещё безысходность, заполнив опустошённую душу завистью к согражданам и озлобленностью. Он начал страдать мучительными головными болями и бредовыми снами, мир вокруг стал ему враждебным…