Знак Зевса

Тенью проскользнул слуга. Поклонился царю и начал снимать пропыленные сапоги-котурны. Понадобилась сноровка, чтобы, не беспокоя царя, освободить ноги от высоких походных сапог, терпеливо распутывая свалявшиеся узелки многочисленных кожаных ремешков. Слуга вышел, прижимая котурны к груди, словно охотничья собака желанную добычу. Следом появились двое слуг – один нёс широкий бронзовый таз и кувшин с холодной водой, для умывания; у другого в руках кувшин с горячей водой, которую в ожидании царя с утра грели на кухне. Филипп осторожно опустил в горячую воду гудящие натруженные ноги; через пару мгновений почувствовал облегчение.

После омовения лица и тела холодной водой к нему вернулось бодрое состояние, хотя до этого его тянуло прилечь, перевести дух и заснуть. Снял со стены изогнутый металлический прут, обол, и слегка ударил по бронзовому кругу, висевшему на крюке рядом. Раздался протяжный мелодичный звук. Из-за плотной тростниковой ширмы появился человек с короткой чёрной бородкой и приметными залысинами на крутом черепе – Элний, энергичный секретарь царя. Его место находилось в соседнем помещении для слуг, где он спал и ожидал вызова в любое время дня и ночи. В ответ на своё приветствие Элний услышал:

– Хочу есть! Зови повара и домоправителя – эконома.

Элний кивнул и тихо удалился.

Через короткое время в кабинет зашёл человек, который видом и особенно замасленной и пропахшей дымом одеждой привнёс сюда неистребимые кухонные запахи, признаки своей профессии. Это был главный царский повар Афиноген («Рожденный Афиной»), которого Антипатр незадолго до свадьбы переманил из Сиракуз достойным жалованьем. Отец Афиногена отдал его ещё ребёнком в ученики к самому знаменитому в Греции повару Дрогону из Сибариса, постигать вершины кулинарного искусства. Несколько лет Афиноген носил фартук ученика, после чего сдавал экзамен строгой комиссии из семи знаменитейших кулинарных мастеров. Но прославился Афиноген после того, как изобрёл для сиракузского тирана Дионисия особое блюдо из морских ежей.

Из-за широкой спины повара робко выглядывал юный розовощёкий помощник, почти мальчишка. Заметив близко царя, видимо, впервые, он чуть не выронил из рук круглое блюдо, прикрытое белой тканью. Повар, наёмный человек, житель Пеллы, зная пристрастие царя к рыбе, заранее заказал заезжим торговцам угрей. Предупредил, чтобы угри обязательно были из Копаидского озера, в Беотии – там они, говорят, особенные! Торговцы постарались, привезли корзину переложенных жгучей крапивой угрей, живых, похожих на змей. Повар заплатил звонкой монетой – по три аттических драхмы за штуку, хотя обычных морских угрей можно было купить вдвое дешевле. Угрей он только что лично поджарил, остальные закоптил для царя впрок…

Все эти сведения Афиноген выложил Филиппу, пока ставил блюдо на десертный столик. Потом повар рассказывал, по какой причине копаидские угри по вкусу превосходят своих собратьев, выловленных в других местах. Из-за солёной воды! Озеро питается пресными ручьями с окрестных гор, а вода в нём всё равно солёная. Странно? Да, но люди говорят, что озеро соединяется подземным каналом с морем. А мудрецы утверждают, что никакого канала там нет, а причиной солёности озёрной воды являются иные обстоятельства. Просто на дне находятся неисчислимые залежи соли – родники соль эту и вымывают! А откуда в озере появляются морские угри? Это местные рыбаки вылавливают мальков угря в море, выпускают их доращивать в озере для более удобной ловли в непогоду и выгодной продажи…

Филипп, чтобы не слушать больше поварской болтовни, выпроводил его вместе с пугливым помощником. Оставшись один, с наслаждением откусывал и жадно глотал, почти не пережёвывая, нежные кусочки, выложенные в жареном луке. Терпкое вино нежно-розового цвета отзывалось вкусом свежевыжатого виноградного сока и каких-то трав.

Трапезу прервал высокий человек худощавого телосложения с огненно-рыжими волосами; смуглое лицо источало радость, тёмные глаза блестели.

– Хейрисофос? Ты? – удивился Филипп. – Я ожидал увидеть эконома!

– А я и есть он. – Хейрисофос со смущённой улыбкой развёл руками. Поняв по лицу царя, что требуются пояснения, продолжил: – Царь, я последовал твоему совету, появился в Пелле и пришёл к Антипатру, чтобы передать твои слова обо мне. В это время прежний эконом был смещён за какую-то провинность – кажется, за нерадивость и корыстолюбие, как сказал мне советник Антипатр. Он переговорил со мной и назначил на эту должность, сказал, до твоего, царь, приезда.

Хейрисофос сдержанно склонил рыжую голову. Филипп не поленился встать с ложа – так он обрадовался появлению Хейрисофоса.

– Я рад тебе, друг мой, поверь! Надеюсь, ты не ошибся в выборе нового для тебя занятия? Тебе понравилась Пелла? – Филипп спрашивал, не ожидая ответа. – Тебя не сильно обижает Антипатр своими придирками? Я его хорошо знаю!