Золото Дункеля

«Ни к чему было брать ее! – с горечью подумал Павел. – Черт меня дернул втянуть Дашку в эту историю… Запомнится же ей медовый месяц! Эх, чертов Николай Афанасьевич!..»

Он потряс головой – какой еще Николай Афанасьевич?

И тут, откуда-то из подсознания, всплыл образ того, кого он непонятно почему упомянул – Николая Афанасьевича – генерала с землистым лицом и усталыми глазами… Перед ним стоят двое: спиной к Павлу – девочка в длинном прямом пальто, в шляпе с широкими полями на голове, а впереди нее – еще кто-то, кого из-за шляпы он разглядеть не может – кажется, женщина… Генерал смотрит на женщину; доносится голос: «Верховный просил оказать помощь… Вся надежда на этих двоих. Юрий Карлович организует…» В ту же секунду в сознании вновь мелькнула девичья шляпа, широкие казачьи лампасы, в ушах прозвучали топот копыт, грохот разорвавшегося снаряда, послышался крик: «Дарья Михайловна!»…

Потом все пропало. Павел остановился как вкопанный. Пот со лба заливал глаза. Он оттерся. «Что это было? – промелькнуло в мозгу. – Что за дьявольщина?»

Павел поднял глаза: Даша, обернувшись, с удивлением смотрела на него.

– Почему Михайловна? – спросила она. – Ты в порядке?

«Как она услышала? – с досадой подумал Павел. – Она же Владимировна… Я что же, кричал? Вроде бы нет…»

Он вновь встряхнул головой, словно освобождаясь от наваждения:

– В порядке… все… – Слегка подтолкнул жену; Даша сделала шаг и обернулась:

– Ты устал…

Павел замотал головой:

– Я пойду впереди. Ступай след в след – так будет легче!

Он быстро прохлюпал вперед и, приноровившись к шагу жены, повел ее к бредущим по грязи друзьям.

Но случившееся дежавю не давало покоя. И самым странным было то, что привидевшаяся сцена действительно казалась ему знакомой. Как будто он реально наблюдал ее когда-то, только очень, очень давно… Словно они выплыли из далекого детства – эта девушка в шляпе, этот генерал… Он определенно видел их… Шляпа! Он видел эту шляпу во сне, на странной пожилой даме!

Павел вновь потряс головой: «Все от засевшего в голове колчаковского золота… Точно! – спохватился он. – Генерал упомянул о Верховном – то есть Колчаке! Тот просил оказать помощь… В чем?»

Павел поморщился – этого из своего воспоминания он выудить не мог. Ясно было только, что это «оказать помощь» легло на плечи кого-то из двух… Кого?

– Ты что-то сказал? – спросила за спиной Даша.

Павел обернулся:

– Я говорил?

– Говорил или спрашивал.

– Прости, это случайно…

«Я стал заговариваться, – подумал он. – Так совсем напугаю Дашку… Значит, кому-то двоим было поручено в чем-то оказать помощь… И это должен был организовать некий Юрий Карлович… Но кому? А если… той самой Дарье Михайловне! – Павел остановился. – Черт возьми! Дед говорил, что у Дункеля в отряде были две женщины! Уж не с Дункелем ли связано это дежавю? И на пластине была надпись – “Дунк. Ю.” – Юрий!»

– Паш, ты что остановился? – вновь послышалось позади. – Мы почти догнали… Ты устал?

– Нет-нет, – поспешил ответить Павел. – Только переведу дух…

Он ускорил шаг.

Наконец, уже окончательно выбившись из сил, все вышли на сухое место. Не дожидаясь команды, рюкзаки были вновь сброшены, и вслед за ними, словно кули, повалились в траву их хозяева. Дед, повернувшись, оглядел измученную команду и на этот раз, опустил мешок под ноги; перешагнул, сел, упершись в него спиной, и неторопливо закурил.

Курил дед Прохор молча, сосредоточенно, изредка поглядывая по сторонам. В безмолвии прошло около получаса. Наконец старик поднялся, вновь накинул за плечи ношу и, ни на кого не глядя, распорядился:

– На ночь встанем на поляне, за тем леском, – он показал рукой. – Там место повыше, стало быть суше… Отдышитесь немного – и все туда.

Он помолчал, словно хотел сказать еще что-то, но, видимо, передумал и, повернувшись, побрел вперед. Кто-то из москвичей бросил вслед:

– Трехжильный какой-то…

Глава 13

Когда поднялись на поляну, выцветшая палатка охотника была уже натянута, а сам он разводил костер.

– Где размещаться?.. – едва дыша, спросил Савелий.

– А где взглянется, – буркнул Прохор. – Хоть рядом, хоть подале. Только в низину не лезти – в дождь палатку зальет…

Внезапно он замер.

– Ты чего, дед? – фыркнул Трофим.

– Тс-с… – Охотник повернул голову в сторону леса и прислушался. – Кажись, глухарь токует… Слышишь? Странно, однако, в эту пору… Не весна, однако… Чудно…

Все прислушались.

– Точно, глухарь! – тихо воскликнул Трофим. Глаза его заблестели. – Может, сходить?

– Да не может глухарь токовать! И поздно уже, заплутаешь…

– Рядом же!

– Рядом, да не рядом… Обманка одна… – Он вновь прислушался. – Чудно, однако… словно заманивает… Ладно, попробуй. Но далече не ходи! В такую погоду звучит верст за десять. Понял?

– Понял! – тряхнул головой Трофим, подхватывая брошенное на рюкзак ружье.

– Я с тобой! – неожиданно объявил Павел.

– Вот тебе раз! – подивился дед. – Ожили, что ли?

– Паша, не стоит… – Даша поднялась.

Павел простонал:

– Даш, ни разу не видел живого…

Жена отчего-то улыбнулась, и Павел, сорвавшись с места, схватил ружье и торопливо свистнул вслед удаляющему Трофиму:

– Подожди, вместе идем!