Золото Дункеля

– Ты чего разглядел там? – спросил Павел, когда Трофим сполз с дерева. Тот бессмысленно воззрился на Павла, словно не узнавая его, потом зачем-то кивнул и бестолково проговорил:

– Вокруг ни черта… круг один. Тайги за кругом нет – ничего… Одна Николина гора торчит… Ни Собачьей – ничего… Как остров… Дальше – пустыня… И глухаря нет…

– Бог с ним, с глухарем! – быстро проговорила Настя. – Пойдем отсюда…

– Ты можешь идти? – спросил Павел.

Трофим уныло кивнул.

Возвращались молча. Трофим вроде бы пришел в себя и теперь угрюмо брел впереди. Настя, семеня за ним, время от времени забегала вперед и, пытаясь убедиться, что с парнем все в порядке, украдкой косилась в его сторону.

Павел шагал за ними. Его мысли были заняты Трошкой: там, у кедра, он определенно нес ахинею. «Совсем не похоже на него, – думал Павел. – Но лицо было таким, будто он и в самом деле что-то видел…»

Настя поравнялась с Трофимом и в очередной раз, как бы ненароком, глянула на него. Трошка, не выдержав, прикрикнул:

– Чего пялишься? Я что – зеркало? Отстань! Тоже мне нянька!

– Нужен ты больно! – огрызнулась Настя и обиженно отвернулась.

Павел невольно улыбнулся. Но улыбка быстро сошла с губ. «А что если Трофим действительно разглядел то, о чем бормотал, – подумал он. – Тайги нет, только островок леса, окруженный пустотой и все такое?.. А в центре он, висящий, как дурак, на верхушке дерева… Что тогда? Интересно, что бы ты сам подумал? – Павел шмыгнул носом. – Свихнулся бы от неправдоподобности!» И, словно убегая от глупой мысли, зашагал быстрее.

В это время впереди раздался треск: Трофим, споткнувшись, чуть было не клюнул носом в мох; удержала Настя – успела придержать за рукав. Трошка выпрямился, рывком освободил рукав от пальцев девчонки и сердито побрел дальше. Настя ехидно захихикала.

«Устал Трошка! – подумал Павел. – Оттого ему и привиделось черт знает что… Все мы, как мочалки!»

И он почувствовал, что действительно не чувствует ног…

Уже смеркалось, когда охотники вышли к поляне. Теперь за палаткой Прохора, одна возле другой, стояло еще три полотняных домика. У потрескивающего костра возились с котелками Даша и Прохор. Савелий, сидя у дальней палатки, что-то перекладывал в рюкзаке; Семен, уставившись на костер, курил неподалеку.

Было тихо, но гулко: еще издали путники услышали, как долговязый сказал:

– Идут, кажется…

Кашевары подняли головы и оглянулись: черпак в руке Даши тут же взвился вверх, и она радостно помахала им.

Павел махнул в ответ.

– Никак без добычи? – поинтересовался Прохор, когда охотники дотащились до лагеря. – Вроде стреляли… Был, значит, глухарь-то?

– Был… И стреляли… И даже попали. – Павел подсел к костру. – Но глухаря не нашли…

– Это как же? – спросил Савелий, приблизившись; за ним к костру подошел Семен.

– Да так. Глухарь упал, но завис в ветвях. Трошка пытался сбить выстрелами, потом на дерево полез, но ничего не нашел. Глухарь как в воду канул!

– Ой ли? – покосился на Трофима Прохор; Трошка сердито прикуривал от головешки. – Значит, стрелять стреляли, попасть попали, а глухари пропали? – дед усмехнулся. – Никак промах дал? Может, и не было глухаря-то?

– Не я стрелял – вон она! – Трофим кивнул в сторону Насти и шумно выпустил изо рта струю сизого дыма.

– Ты? – Прохор глянул на внучку. – И попала?

– С первого выстрела, – заверил Павел.

– Чуть нас не поубивала, дура! – сквозь зубы проворчал Трошка. – Над башкой просвистело…

– Не надо было зевать! – огрызнулась Настя. – Стоят оба – рот раззявили!

– Кто раззявил, кто раззявил! – вспыхнул Трофим. – Глухаря высматривали!

– Ладно, ладно, – успокоил его Прохор. – Дело прошлое…

Он помолчал.

– А вот глухаря не нашли – странно. Впервые такое слышу. Глухарь – птица крупная…

– Дед, хватит уже! – не дала договорить ему Настя. – Не нашли так не нашли! Ужинать пора. Даш, тебе помочь?

Даша окунула черпак в котелок и осторожно попробовала похлебку:

– Готово, кажется… Пока первое поедим и второе поспеет.

– Тут такое дело, Прохор Николаевич…

Павел хотел было рассказать, что приключилось с Трофимом, но под быстро брошенным взглядом друга осекся и нелепо выпалил:

– Устали… очень.

Прохор с удивлением посмотрел на него:

– Немудрено, с непривычки-то… Чай, не железные… Я и то удивляюсь, как это вы за глухарем запоздалым вприпрыжку дунули! – Он усмехнулся. – Однако ничего – поснедаете сейчас, отдохнете час, а утром удалец – вновь огурец!

* * *

О странной истории в лесу Трофим рассказал сам. Произошло это само собой, за ужином. Было уже темно. Рассевшись вокруг костра, путники от усталости ели нехотя, молча, лишь изредка перебрасываясь фразами. Трошка вообще не проронил ни слова и, глядя в миску, задумчиво водил ложкой по похлебке. Савелий поднял голову и насмешливо спросил:

– Чего не весел? Глухаря жаль, что ли? Может и не попали в него вовсе?