Золотой лев

‘Это было в четвертый день сентября 1667 года от Рождества Христова, - ответил Хэл. - Я помню эту дату, потому что всего лишь за день до этого заполнил запись в судовом журнале в самый первый раз.’

‘Значит, чуть больше трех лет назад, - задумчиво произнес Петт. - ‘А сколько бы тебе тогда было лет?’

- Семнадцать лет, Мистер Петт.’

- Восхитительное представление для столь юной особы. Но скажите на милость, сэр, какое это имеет отношение к этому джентльмену - Канюку?’

‘Он не джентльмен, сэр, в этом я могу вас заверить. Но у него есть нюх на сокровища, а «Резолюция» была полна ими. В ее трюме было триста тонн лиственных пород: тик, балу и другие породы дерева, подобные которым никогда не росли в христианском мире. Это само по себе было бы прекрасным призом, но все же это было ничто по сравнению с другим грузом, который мы обнаружили. Ведь она также везла сорок две тонны пряностей - бочонки кошенили, перца, ванили, шафрана, гвоздики и кардамона – сокровище, стоящее больше, чем весит серебро. Но там было и серебро, десять тысяч фунтов его стоимости, и триста слитков чистого золота. Да, вы можете сидеть здесь, мистер Петт, с открытым от удивления ртом ... а теперь подумайте вот о чем- там было еще кое-что.’

- Еще? - ахнул Петт, когда Хэл позволил себе еще один глоток. - ‘Как это может быть?’

- Очень просто. У этого голландца на борту был пассажир. Его звали Петрус ван де Вельде, он был толстым, жирным, трусливым комком ядовитого желе и должен был стать следующим губернатором голландской колонии на мысе Доброй Надежды. Мой отец назначил цену выкупа, который должна была заплатить Голландская Ост-Индская компания, в двести тысяч гульденов золотом, или сорок тысяч фунтов стерлингов.’

‘Прошу прощения, капитан, но вы упустили самое ценное сокровище, - сказал Большой Дэниел с насмешкой в голосе.

‘Напротив, я перечислил все существенное содержание манифеста «Резолюции», - твердо сказал Хэл, точно зная, что имел в виду Дэниел, и не имея ни малейшего желания затрагивать эту тему. Дэниел понял, что переступил черту, и снова погрузился в смущенное молчание. Хэл уже собирался продолжить свой рассказ, но он не рассчитывал на безошибочную женскую интуицию.

‘Прошу прощения за то, что прервала твой рассказ, мой дорогой, - сказала Юдифь, - но поскольку ты, кажется, забыл, я хотела бы узнать, может ли Дэниел ответить мне на один вопрос.’

‘Я сделаю все, что в моих силах, мэм.’

‘Большое вам спасибо. Мой вопрос таков - была ли там миссис ван де Вельде?’

Дэниел был человеком, который никогда не дрогнет перед лицом битвы и не может быть испуган всеми волнами и ветрами, которые могут обрушить на него океаны. Но когда Юдифь посмотрела на него с выражением невинного любопытства на своем прекрасном лице, в его глазах было что-то близкое к ужасу.

‘Я ... э-э ... я думаю, что он мог бы быть женатым человеком, да, мэм.’

‘А вы не могли бы описать его жену? Например, была ли она молодой женщиной или старой?’

‘Я бы сказал, что она скорее молода, чем стара, мэм.’

‘Ну, теперь, когда мы все уладили’ - вмешался Хэл, - я уверен, что мистер Петт ...

- Нет, пожалуйста, продолжайте свои вопросы, мадам’ - сказал Петт, вежливо кивнув в сторону Юдифь.

- Благодарю вас, сэр’ - ответила она столь же благопристойно. - Итак, Дэниел, мы обсуждали мистера ван де Вельде и его молодую жену. - Когда она произнесла эти последние два слова, в уголках ее рта заиграла лукавая улыбка. Она дразнила Хэла, и ей это нравилось. - ‘Вы можете вспомнить ее имя?’

‘Э-э ... Кэт ... что-то такое, точно не помню ...

- Катинка ... Миссис ван де Вельде звали Катинка, - тяжело вздохнув, сказал Хэл. А теперь не могли бы мы ...

- Спасибо, дорогой, - нежно сказала Юдифь. ‘Я рад, что твоя память не подвела тебя. Я просто подумала, Даниэль, не скажешь ли ты, что Катинка ван де Вельде - какое красивое имя! – как ты думаешь, она была красивой женщиной или уродливой?’

‘Ну, мэм, это трудно сказать, не так ли? Как говорится, красота в глазах смотрящего ... дело вкуса, например’

‘Она была хороша для белой женщины, - пренебрежительно заметил Аболи. - И Гандвэйн был сражен ею, потому что он был еще совсем мальчишкой и еще не понял, что когда настоящий мужчина ищет свою женщину, он всегда выберет дочь Африки. К счастью для него, однако, он вырос и сделал правильный выбор ... как только пришел в себя.’

- Спасибо, Аболи, это было очень мило сказано, - сказала Юдифь и затем уже более серьезно, но и более мягко добавила: - Расскажи нам о ней, мой дорогой ... Расскажи мне о Катинке.’

Хэл налил себе еще один бокал вина и залпом осушил его. - ‘Все очень просто’ - сказал он. - У нее были золотистые волосы и фиалковые глаза небесного ангела, а душа такая грязная и злая, что сам дьявол трепетал бы в ее присутствии. Она была Иезавелью, и да, она искушала меня, и я не мог устоять. Но я узнал ошибочность своего пути, да поможет мне Бог. Я пришел в себя, как и говорил Аболи, и не променял бы ни одной секунды с тобой, моя дорогая, на тысячу жизней с Катинкой ван де Вельде. А теперь ... могу я продолжить свой рассказ?’