Зов Пятиликого. Эхо грядущей бури

– Но ведь без магии разума это могут быть совершенно обычные люди, Рейтан! Вспомни самого себя, – скорбно произнесла Авена, поднявшись с кровати. Она выглядела так, словно собственноручно выносила кому-то приговор, не желая этого всем сердцем. На мгновенье даже восхитился сохранившейся чистоте ее души. Чертовски красива и ангельски, до наивности, добра. Готова рискнуть собственной жизнью, лишь бы не навредить другому. Только что поделать, если судьба послала ей защитником меня, лишенного черт мессии, о котором грезила девушка?

– Я очень хорошо себя помню, Авена, а вот ты, похоже, позабыла, как оставил тебя во дворце, собираясь сперва разобраться, кто же теперь скрывается под черной мантией – Рейтан, Пятиликий или все-таки нильдхейм. Желаешь найти достойного смерти, но, быть может, самый достойный из таковых давно стал частью моего разума. Даже не представляешь, сколько всякого дерьма Гурн успел сотворить в жизни, а не усыпи ты его в горах Альвази, скорее всего, изнасиловал бы тебя и убил. И все же, именно он помог освободиться от браслета с ядом. Так и что я теперь, по-твоему, должен делать? Бродить по судну, испрошая о грехах и добродетелях? А после догадаться, не принесет ли найденный подонок пользы добрым людям? Нет уж, предоставь мне возможность помогать тебе так, как считаю нужным.

Я поднялся, собираясь выйти, но не смог отвести глаз от девушки, готовой теперь разрыдаться. Так мы и стояли с полминуты, вперив друг в друга взгляды, пока Каскад деликатно не покашлял, привлекая к себе внимание.

– Я, конечно, прошу прощения за то, что вмешиваюсь в вашу ссору. К тому же рискую разрушить образ злобного иномирца. Но отчего бы вам просто не взять вина у мага на корабле?

– Какого мага? – спросили мы одновременно с Авеной.

– Целителя, полагаю. Едет вместе с нами в Суурмаран. Солдат сегодня за обедом рассказывал о нем занятные сплетни.

– А это выход, – кивнул я. – Надо только узнать, где он держит вино. Сомневаюсь, что оно хранится в трюме между бочек с пивом и мешками зерна.

– Может в самом лазарете? – предположила Авена. Как и от моей упрямой злости, от обиды девушки в миг не осталось и следа. – Когда пробиралась на корабль, наткнулась на людей, заносивших туда много вещей.

– Я схожу это проверить.

– Но тебя не пустят просто так.

– Придется притвориться серьезно раненым, благо даже глубокие порезы и уколы заживают на мне достаточно быстро.

– Рейтан, – Авена подошла ко мне, да крепко обняла, заставив ненадолго позабыть и об усталости, и обо всех нависших на нами опасностях разом. – Не сердись на меня, прошу. Может, мои слова и кажутся тебе глупыми, но я просто не хочу сделать этот мир еще хуже, чем он есть. Понимаешь?

– Понимаю, – мне пришлось приложить над собой усилие, чтобы добровольно отпрянуть.

– Каскад, – обратился я к иномирцу. – Спасибо за наводку.

– Да брось, – отмахнулся он. – Ты сделал для меня гораздо больше. Я все еще твой должник. Вот только… – он опустил взгляд, словно раздумывал, стоит ли говорить что-то еще. – Поосторожнее там. В разведке.

Выглянув в коридор, я убедился в отсутствии посторонних и вышел из каюты. Весь путь до лазарета удалось проделать незамеченным, так что вскоре уже прикидывал, какая часть тела в большей степени подойдет для кровавого маскарада.

Выбор пал на левую руку, однако сперва освободился от ножен. Рядом стояла пустая бочка, за которую я решил спрятать оружие, перед тем как отправляться к лекарю, а перстень и Шепот убрал в карман поясной сумки.

Знания Тамора, хорошо знакомого с врачеванием и анатомией, подсказали, как порезать предплечье, чтобы зацепить артерию, однако задуманное удалось лишь со второго раза. Все же колоть и рубить противников не в пример легче, чем наносить самому себе раны.

Как только ярко-красная кровь брызнула струей, я зажал рану и постучал сапогом в дверь. В последний момент подумал, как же выйдет нелепо, если внутри никого не окажется, однако быстрые шаркающие шаги возвестили о скорой встречи с лекарем.

Скрип проржавевших петель вторил открывшейся двери, и я увидел перед собой очень худого мужчину, застрявшего возрастом где-то между пятьюдесятью годами и целым веком. Несмотря на полумрак, его кожа отдавала мертвенной бледностью, а темные круги под глазами, создавали впечатление, будто он сам тяжко болен.

– Что тебе? – начал было он, но заметив рану, прервался на полуслове. Взгляд серых глаз, в первый миг показавшийся мне холодным и безучастным, блеснул сдержанным интересом.

– Я упал на палубе из-за качки. Поранился о какой-то крюк.

– Светлая, – кивнул он на капли крови. – У тебя перебита артерия, нильдхейм. Боюсь, здесь уже ничем не помочь.

– Но Вы ведь маг?

Он усмехнулся и приглашающе махнул рукой, впуская меня внутрь.

– Черт с тобой, проходи.