Зверь 44

Ждал долго. Подумал, что всё самое интересное случится после заката, а заночевать в своём укрытии побаивался. Если заметят, разговор будет короткий. Точнее, короткой будет автоматная очередь, а разговаривать никто не захочет. Никому и в голову не придёт, что Леший работает в отряде снабжения похоронной команды, его посчитают диверсантом или кем-то вроде того. Леший извёлся и уже намылился куда подальше, в кусты на каком-нибудь угоре, а на магистрали вдруг появились бронированные разведывательно-дозорные машины.

Когда проскочили юркие бээрдэмки, нарисовалась техника потяжелее: гусеничная и колёсная. С каждой минутой её становилось больше. Вперемежку ехали издырявленные и помятые бронетранспортёры, за ними тянулись грязные танки с надорванной бронёй, тащились боевые машины пехоты с выломанными капотами и сорванными дверями. Пыхтели чёрным выхлопом, ковыляли на перекошенных колёсах, вовсе глохли. Их опять заводили или опрокидывали на обочину. Движение по одной из главных артерий обратилось вспять. Она теперь питала сердце отступления синих.

«Началось», – сказал себе Леший. Хотел сразу мчаться к нам с радостной новостью, однако ещё часа полтора прятался в кабине тягача. Не мог оторваться от увиденного. Наблюдал, как по магистрали битым строем плетутся раненые. С руками на перевязи, с наспех наструганными костылями. Повязки на головах почернели и разболтались, но, присохнув к ранам, держались и не сползали. Если кто-то падал, его поднимали или оттаскивали поближе к брошенной технике.

Первая волна отступающих шла контуженая, намешанная невпопад. Упиралась в заторы и хаотично обтекала их по бокам, затем поглощала их и неуверенно смыкала строй. Вторая волна накатила более организованная. Она лишь изредка замедлялась, чтобы растащить завалы на обочине, и в основном состояла из мотострелковых батальонов вроде нашего тридцать пятого. В ней попадались батальоны, по численности сведённые до роты – без миномётной батареи, без гранатомётного взвода и с жалкими остатками самих мотострелковых рот. Показался и один танковый батальон, если можно так назвать единственную роту из двух танковых взводов и тащившийся за ней взвод обеспечения.

– Тридцать пятого точно не видел? – тихо спросил Фара.

Леший пожал плечами. Помедлив, добавил, что обе волны прошли без вменяемого охранения, а потом появились зенитки и вдали наметилась третья волна, отделённая от второй ощутимым промежутком. Леший её не дождался. Рванул к нам. Отбежав подальше, услышал, как работает пэвэошка.

Жёлтые попытались обстрелять колонну, однако не слишком удачно. Ни одна из посланных ими ракет не добралась до цели, разве что осыпала магистраль обломками. По крайней мере, Леший взрывов на магистрали не заметил, а Калибр сказал, что основной обстрел пойдёт ночью. Леший правильно сделал, что вовремя оттуда слинял.

– Началось… – в бесчисленный раз прошептал Кардан.

– Пора? – спросил Фара, схватив себя за предплечье левой руки.

– Рано, – сказал я.

Фара и сам знал, что рано, поэтому не расстроился.

Ждать осталось от силы неделю. Если не случится чудо. А чудеса иногда случались. В прошлый раз мы уже напортачили. Бухта пропал, топливозаправщики о нас забыли, и мы пошли вразнос. Неожиданно нагрянула проверка, и нас скрутили в бараний рог. Хорошо, не расстреляли.

Сжав кулаки, я запретил себе пороть горячку. Чтобы не расслабляться, наутро мы с Сивым, Кирпичом и Фарой отправились к мясорубке, о которой рассказывал Леший. Она располагалась в подвале кирпичного дома. Леший предупредил, что там вповалку лежат и свои и чужие.

Мы быстро отыскали дом. Ориентиром служил наклеенный на забор плакат-инструкция с цветными картинками бегущих и прячущихся людей.

– «Как вести себя при обстреле», – вслух прочитал Фара.

Лица нарисованных женщин и мужчин выдавали тревогу и растерянность, однако на заключительной картинке женщина, одетая во всё праздничное, улыбалась и обнимала счастливую девочку с торчащими косичками.

– «Не паникуйте, – продолжил Фара, – Услышав свист снаряда, падайте на землю и прикрывайте голову руками. Ищите укрытие: углубление в земле или под бетонными конструкциями. Лежите в укрытии, пока обстрел не прекратится. Покинув укрытие, смотрите под ноги и не поднимайте неразорвавшиеся боеприпасы».

– Хорош, – я оборвал Фару.

Толкнул его в спину, и мы втащились в ворота. Опасаясь мин, осторожно прошли по бетонной тропинке и выпряглись из телеги. Спустились в подвал и насчитали шесть хануриков с синими метками. Жёлтых было не меньше двадцати – они нас, ясное дело, не интересовали.

Работа шла буднично, без запарок, и на первый звоночек я внимания не обратил. Он прозвенел, когда я увидел на лестнице свежие следы. Они отпечатались на запылённых ступенях. Я подумал, что их оставил Леший. Потом обнаружил такие же следы возле хануриков. Между тем Леший говорил, что к ханурикам не приближался – только глянул в подвал и сразу поднялся обратно. Значит, наследил не Леший. Ну да мало ли кого сюда занесло.