Зверь в тебе

– Поэтому, – продолжил Коваленко, – я предлагаю твои показания в деле переписать. Первоначальный вариант я оставлю себе для частного использования, а новый сделаем в том же ключе, что и показания остальных.

– И ты будешь продолжать копать?

– А куда я денусь? Выбора у меня особенного нет. Я в этом деле увяз по самое это самое. Тут явно всё не так просто, как казалось на первый взгляд. Чем дальше я продвигаюсь, тем больше странностей и тайн вылезает наружу. Сначала я думал, что это будет проходное дело о пропаже, окажется, что мадам удрала к любовнику или просто ее всё достало, – и я его благополучно закрою и отправлю в архив. Теперь же я не могу забыть и сделать вид, что ничего не было. Мне важно докопаться до сути. Я должен узнать, что произошло и что происходит сейчас, разобраться во всей этой запутанной истории.

Юрий снова взялся за фляжку и вопросительно посмотрел на Бориса, тот в ответ качнул головой:

– Нет, спасибо, не хочу больше. Мне еще домой ехать. Или не домой, пока еще не знаю. Возможно, сразу на работу поеду.

– Как хочешь, – не обиделся врач. – А я еще выпью. Сам себе назначаю, в терапевтических целях.

Он выпил еще несколько глотков коньяка, немного посидел неподвижно, наслаждаясь ощущениями, потом тоже взял себе печенье и захрустел им.

– Ты мне можешь еще кое-что рассказать? – спросил его Борис.

– А куда я денусь? – передразнил его доктор. – Спрашивай, конечно.

– Что ты теперь можешь сказать мне о Юле, чего я еще не знаю?

Мужчина помолчал, сосредоточенно жуя, потом сказал:

– Она сегодня как-то подозрительно заботлива. И, судя по твоей реакции, она ничего тебе про глаза и когти не рассказала.

– Ничего, – подтвердил Борис.

– То есть она то ли боится, что ее сочтут чокнутой и уволят, то ли… Подожди! – вдруг воскликнул Юрий, – а почему она весь вечер такая спокойная? Я тут в конвульсиях бьюсь, санитары домой поехали с трясущимися руками, охранник никак не мог дождаться, чтобы убежать в бытовку и принять пару капель из заначки, – а она, что называется, ни в одном глазу!

– Мне тоже это интересно.

– То есть ты хочешь сказать, что она что-то знает? – На усталом лице доктора четкими большими буквами было написано понимание.

– Я с каждой минутой всё больше уверен в этом, – ответил Борис. – Она не просто что-то знает, она знает это давно. Она не испугалась вставшую Царёву, она, судя по твоим словам, ее вырубила. То есть знала, как нужно действовать.

– И ремни она как-то уж очень вовремя нашла, – продолжил Юрий.

– Именно. И кто-то же позвонил нашим общим знакомым, что они так быстренько и удачно приехали. При этом обещанные мне парни к нам так и не добрались.

– Так ведь это же заговор какой-то!

– Даже не знаю, что тебе ответить. Мне бы не хотелось так думать, но что-то серьезное тут явно замешано. По крайней мере, я за свои тридцать восемь лет ни разу ничего похожего на оборотня не видел. До сегодняшней ночи.

Юрий молча налил еще коньяку – на этот раз снова им обоим, и Борис не стал отказываться. Какое-то время они посидели молча, обдумывая произошедшее. Потом полицейский решительно отодвинул от себя стаканчик.

– Вот что, – сказал он. – Давай-ка всё же попытаемся поспать хотя бы часик, не будем тревожить нашу любимую Юленьку. А ты, если что, держи меня в курсе. Вот мой мобильный, звони в любое время. – Он протянул доктору визитку.

– Ты прав, – ответил тот, пряча и визитку, и фляжку обратно в карман. – Поспать надо. Я обязательно позвоню, если что-то узнаю. И ты звони, если будут новости.

Мужчины пожали друг другу руки и разошлись, чтобы немного отдохнуть после сумасшедшего дня. Грядущий его собрат не обещал быть проще и легче предыдущего.

Глава 13. Одна голова хорошо, а две – лучше

Разумеется, домой из больницы Борис не поехал. Нужно было сделать всё то, чего он не успел вчера, и еще вагон и маленькую тележку дел, возникших в связи с новыми обстоятельствами. Ему удалось поспать пару часов, потом Юля разбудила их с Юрием, и тот, воспользовавшись служебным положением, пустил его ополоснуться в душ для сотрудников, так что теперь Коваленко мог спокойно работать дальше, не опасаясь, что коллеги и свидетели смогут подходить к нему только с наветренной стороны. По дороге на работу он купил в круглосуточном ларьке большой стакан кофе на вынос и, пока добрался до своего кабинета, почти окончательно пришел в себя.