Звери Стикса. Часть 1. Контрольная служба «Смерть»

– Черт возьми, судя по карте, эта тварь шла за мной по пятам, полностью повторяя маршрут и набирая армию дохлых извращенцев, – она взяла стопку с медотчетами и стала их пролистывать. Но, видимо, искомой информации не нашла и разочарованно бросила папки на стол. Затем развернула небольшую карту города, испещренную указаниями основных достопримечательностей, приложенную к зональной.

– Что ты ищешь? – спросил пес, начиная чувствовать, что выпал из сферы ее внимания.

– Адрес Анубисов.

– Хочешь наведаться?

Кошка кивнула.

– Тут везде описано какое-то повреждение сосудов мозга, а в каких областях оно возникло не сказано. И вообще мне нужно самой вскрыть тела и посмотреть все. Потому что так я решительно ничего не понимаю. Вот – улица Памяти, дом 3.

– Я знаю, где это. На севере города, рядом с крепостной стеной, где старинное кладбище. Далековато отсюда, – и, выдержав паузу, осторожно добавил, – Могу отвезти.

Он прихлебывал дрянной чай из крошечной пластиковой чашки и наблюдал за работой кошки с высокой кафедры. В старинном готическом здании находился анатомический театр местного медицинского университета и по совместительству городская база КС. Большой круглый зал для наблюдения за учебными вскрытиями был темным и пустым, старые деревянные трибуны, покрытые серой облупившейся глянцевой краской, уходили вверх круговыми рядами. Кошка проводила вскрытие за вскрытием. Точно, уверенно, быстро, без тени брезгливости она копалась в посеревших обезображенных телах. Он должен был признаться, что любуется этой работой.

Покинутые подобием жизни тела зомби быстро приходили в состояние, соответствующе истинному сроку смерти. Девушка стояла спиной к псу и не обращала на него никакого внимания. Изредка что-то нашептывала в диктофон, отодвигая с лица стерильную маску. Рядом на жестяном столике стоял ее биобук с прицепленным непонятным сооружением, полным трубочек, колбочек, каких-то микропроцессоров и тихонько жужжал.

Наконец, пришел черед главаря. Двое парней с головами волков прикатили тележку с телом и осторожно переложили обе половины на жестяной стол. В глазах человека, мертво уставленных в стеклянный купол анатомического театра, застыло мгновение невероятного удивления. И одновременно с тем выражение лица остановилось в той точке счастья, когда человек осознает свой выигрыш в лотерею.

На этот раз Кира, прежде всего, достала из своей сумки какой-то прибор, похожий на электробритву и подключила его к ноутбуку длинным гибким кабелем. Машинка зажурчала, в небольшую стеклянную емкость на изголовье этой «бритвы», пузырясь, закачивалась темно–изумрудная жидкость. Этим приборчиком она стала водить по всему трупу и наблюдать за показаниями на мониторе, словно делала трупу УЗИ. Фауст перешел на другое место, чтобы видеть экран и с любопытством заглянул кошке через плечо. По монитору расплывались разноцветные пятна преимущественно тусклых темных оттенков. Возможно для кошки это о чем-то и говорило, но пес в этой мазне не понял ничего и разочарованно вышел в коридор. Он вернулся и принес еще чаю себе и стаканчик какао для Киры. Кошка к этому моменту увлеченно рылась во вскрытом черепе.

– Как успехи? – он перегнулся через стол, протягивая кошке лакомство. Она подняла взгляд, посмотрела на пса, на какао и отрицательно покачала головой, устало снимая маску и перчатки.

– Нет, спасибо. Успехи средние, – Кира обернулась обратно к телу. – У всех предыдущих сосудистые спазмы в области лобной коры, что приводило в основном к потере контроля за поведением, импульсивности и стимуляции воображения. И еще следы сильного воспаления в области, отвечающей за половое возбуждение. Тоже у всех. В последние дни а то и недели своего существования они жаждали, как морячки после годового плавания. А у этого вообще хрень какая-то.

Фауст оставил невостребованное какао на парте, спустился на кафедру и заглянул в черепную коробку мертвеца. Серый сморщенный орган, когда-то позволявший мыслить и принимать решения, сейчас выглядел словно резиновая игрушка из магазинчика ужасов. Притом бракованная, потому что вся передняя верхняя часть была усохшей, синеватой и киселеобразной.

– Это еще не все, – кошка взяла скальпель и приподняла склизкую кожицу. Под ней оказалась не испещренная бороздами похожая на маринованный орех плоть, а что-то черное, трухлявое, как будто выеденная короедом древесина. Пес присвистнул.

– Ничего себе. Как будто выжжен. На экспертизу пошлем?

Кошка пожала плечами.

– Зачем, там скажут что это некроз. Это действительно некроз, просто какой-то… специфический.

– Если я правильно помню уроки анатомии, то думать, говорить и целенаправленно действовать существо с такими мозгами не может.

Кошка со значением приподняла бровь.