Звери Стикса. Часть 2. Мемориум

С каждым словом сердце Фауста замирало и падало все ниже и ниже. А чтобы усилить его ужас, из головы начало стремительно расти новое черное тело. Вытекать и струиться густой тьмой. И в этот момент к твари подскочила Луна с небольшим двузубцем и ножом. Женщина довольно неуклюже, но как могла быстро опустилась перед существом на колени и уверенным движением вогнала острие вилки в его глаз. Тварь взвыла, а свежеиспечённое-было тельце немедленно скукожилось и втянулось обратно. Опытным хозяйским движением, кулинар поддела глаз ножом, вырвала его из тела, подрезав пуповину из черных трухлявых сосудов ножиком, и быстро проделала то же самое со вторым. Куски черной плоти немедленно задымились и испарились, а вместо головы на полу оказалось изуродованное, разорванное пополам тело служанки Шасси. На месте глаз зияли две багровые дыры.

Луна тяжело смахнула пот со лба и удовлетворенно всмотрелась в два склизких белых шара, размером с теннисный мяч, насаженных на вилы. Глаза чудовища мелко дрожали.

– Михаил! Немедленно отпусти девочку!

Горло Киры уже пульсировало от перенапряжения, в ушах звенело, а перед глазами поплыли цветные пятна. Поэтому, когда она увидела парящую в воздухе на уровне перил Веронику, то решила, что асфиксия вызвала галлюцинации. Однако Блюмцвейг неохотно разжал пальцы, и Кира, судорожно вдыхая и откашливаясь, повалилась на мозаичный пол. Дыхание скоро восстановилось, темные круги перед глазами пропали. А летучая Вероника нет.

И без того тонкие белые губы женщины были сжаты в едва заметную бледную щель. Большие темные глаза сверлили Киру и прямо-таки полыхали сдерживаемым гневом. Слегка покачнувшись, владычица Мемориума плавно опустилась на пол перед кошкой. В этом маневре, Кира рассмотрела, наконец, что женщина не левитировала сама по себе – ее держала в воздухе собственная тень. Темная клякса, расплескавшаяся по стенкам, отрастила себе тысячи ножек-ниточек, и, цепляясь за каждую неровность интерьера, каждый маленький уступ светотени, переносила свою хозяйку прямо по воздуху.

– Нравится фокус, дорогая? – Вероника усмехнулась, как показалось кошке, вполне доброжелательно. – Это далеко не все наши чудеса. Если ты позволишь, я все тебе объясню. Давно следовало бы, наверное. Как я понимаю, господин Азиз тоже где-то поблизости. Как всегда?

У кошки засосало под ложечкой. Какая же она дура, что удрала от пса. Но, может быть случилось чудо? Может быть, он действительно уже тоже здесь – пришел к назначенному месту, не нашел ее и… и все понял? Она вдруг очень ясно увидела, как глупо себя повела. Снова. Однако, раз ее спросили, значит у нее есть шанс хотя бы блефовать. Она посмотрела на Веронику снизу вверх, как могла вызывающе, и медленно кивнула.

– Как всегда.

Несколько мгновений две женщины боролись на взглядах. Затем Вероника слегка усмехнулась, иронично приподняв бровь.

– Ist das so?… – бархатно и хищно протянула она. Затем слегка повернула голову в сторону зала. – Леночка? Вы нашли нашего второго гостя?

Кира посмотрела вниз сквозь лакированные балясины. Лена застыла на своем месте, расслабленно запрокинув голову назад, словно была в трансе. Ее глаза были открытыми – белесые, без зрачков, раздувшиеся на пол лица.

– М. Это вопрос нескольких минут, я полагаю, – сказала Вероника и снова перевела свой темный взгляд на девушку.

Лена внизу вдруг болезненно вскрикнула и начала яростно тереть лицо, как если бы ей в глаза сыпанули перцу.

– Тварь зубастая, – прошипела она.

– Ну так!?

Лена посмотрела наверх. Киру передернуло, как изменилось и без того противное лицо – эти огромные, с гусиное яйцо глаза – стеклянистые, без зрачков. И кривая ухмылка сквозь расширившуюся темную щель пасти.

– Он в городе – Луну, кажется, разговорил. Пешку мою сожрал, скотина, зато его пульс теперь у меня как на ладони. И у него есть слабое место.

На словах «слабое место», это жуткое существо почему-то посмотрело прямо на Киру. У кошки мурашки поднялись по всей спине.

Вероника сразу же расслабилась. Кира отметила, как опустились с облегчением ее плечи. Черт возьми, как же было глупо сюда соваться одной! Очевидно, что она была все это время в безопасности, только благодаря псу. А он все это время был абсолютно прав – и по поводу засады и по поводу того, кого здесь действительно стоит опасаться. Страх запустил ей под кожу свои юркие холодные щупальца.

– Вот как. И что же ты ждешь? Вперед, моя дорогая, забирай его. Лена растянула морду в огромной черной зубастой улыбке.

– Да хоть обоих. Твоя кухарка слишком много болтает….

– Не вздумай, мразь! – внезапно Вероника взвилась. Тень за ее плечами вновь расширилась, выросла и угрожающе затмила половину зала. – Договор есть договор, мужчина – тебе. Но чтобы до Луны и палец твой поганый не докоснулся!

– Твоя сентиментальность… опасна, – пробормотала Лена.

– Твоя гиперсексуальность тоже. Просто убей его. Он явно для тебя слишком… умен.