Звери Стикса. Часть 2. Мемориум

– Дурацкое условие. Вообще зря ты ей эту моральность оставила. Или как там – совесть.

– Так устроено. Каждый донор имеет право оставить за собой что-то одно… Уж кто бы говорил на эту тему. Ты со своей живой сексуальностью всех же затрахала в поселке в прямом смысле слова.

Лена с достоинством передернула плечами, любуясь своей неземной красотой в крохотное зеркальце.

– Ну и что. Они все равно ничего не запоминают… Зато это простое условие. А заодно и удовольствие приносит и для здоровья полезно.

– Судя по твоим последним успехам с этим Азизом, не такое уж и простое, – вставил свое слово Бюве. Он тоже уже дочитал книгу и теперь осторожно снимал сухой опустевший кокон с головы архивариуса. Как и следовало ожидать, под бумажной коркой не оказалось ничего специфического – приглаженные тусклые волосы.

Вероника присоединилась к его веселью.

– Да уж. А правда, что он погнал тебя, как привокзальную девку?

– Я бы на это посмотрел. Интересно, что он тебе сказал, Елена-прекрасная ты наша, – продолжал язвить математик. – Видать не по зубам он тебе.

Лена насупилась и вся почернела от гнева. В этот момент высокая дверь прохода в темные коридоры открылась, и в башенный зал вошел молчаливый Джордж.

– Во. Явился. Вот уж лучше кого сожрите, – обрадовалась Лена смене цели.

– Сожрать не сожрать… а наказать надо, – жестко сказала Вероника, подходя к смотрителю вплотную. – Что это за самодеятельность, чучело ты немое? Тебе было приказано собрать все книги по демонологии, чтобы девчонка на них случайно не наткнулась. Собрать, ты слышишь меня, олух! А не принести и бросить к ее ногам!

Джордж весь сжался, но не отступал, только смотрел в сторону. Вероника злобно влепила ему звонкую затрещину, а потом жестко схватила мужчину за подбородок и развернула к себе.

– Смотри на меня! – до бела сжав губы, сверкая очами, крикнула она. – Ты сохранил при себе право размышлять! Но не делать! Слышишь! Я хорошо помню условия договора, умник. И я помню, что слуха тебя никто не лишал! Погоди-ка… или…

Она вглядывалась в дряблое бледно лицо, словно высматривала что-то под микроскопом.

– Неужели, Джорджи! – в ее голосе появилась притворная мягкость. – Неужели ты до сих пор сопротивляешься. Столько лет! Неужели там за шторой твоего подлого молчания все еще теплится надежда, а?

На этот раз она схватила мужчину за затылок. Это было странно, такое движение требовало бы аномально длинных пальцев, коих Кира ранее не замечала. Вероника и была высокой, но сейчас Кире показалось, что она еще увеличилась в размере, стала выше дедка почти на голову. А судя по тому, с какой легкостью она развернула его лицо к себе, силища в ее тонкокостных руках была нечеловеческая.

– Смирись, смирииись глупый старик! Ее уж нет! Ничего уже не осталось от твоей Вероники, слышишь? Ничего! Одно только глупое условие – сохранять знания, да соблюдать свободу воли! Ха!

На этот раз и голос женщины изменился. К своему ужасу Кира услышала в нем знакомые нотки – множественные голоса словно слились в этот один, неоднородный, голос с другой стороны этого мира. Такой голос она уже слышала и совсем недавно. Так кричал ей вслед маэстро Мантичини в опере Ганолвата, за несколько секунд до того, как…

На мгновение девушкой овладела паника. Кошка дернулась от края парапета, случайно задела локтем все собранные книги и стопка с глухим топотом развалилась.

Все люди (люди ли?) внизу разом подняли свои головы в ее сторону.

«Ну вот и кирдык мне пришел» подумала Кира и рванула в глубины книжного лабиринта что есть мочи.

Однако бегство ее кончилось не начавшись, так как, лишь только обернувшись, она сразу же налетела на плотное круглое брюхо профессора Блюмцвейга. В следующее мгновение она уже ощутила как огромная крепкая лапень вцепляется в ее холку. Как пережимаются в сизой шкуре под шерстью парализующие волю точки. Как ее зрачки расширились и помимо ее желания, невзирая на бешено колотящееся сердце, руки, ноги и шея бесчувственно обвисают, и хвост предательски поджимается к животу.

– Попалась – пробасил профессор и улыбнулся. Широкая улыбка разъехалась до самых ушей и поплыла черной клубящейся тьмой.

Глава IX. Face your fears

Пес быстро скатился по лестнице обратно в бар-кухню. Луна в этот момент как раз закончила накрывать на стол. Она поставила два прибора друг против друга, как обычно. В одну тарелку уже было сгружено полкило ароматного лобио с индейкой, а над другой она зависла в нерешительности и задумалась, как если бы вдруг забыла, сколько же человек приглашено к ужину.

– А! Азиз. Вы один? А что, Киру уже забрали?

Сердце его оборвалось.

– Что значит «забрали»? – отчеканил он мертвым голосом.

– Хммм, – Луна как будто не услышала его. Женщина стала вяло убирать со стола второй прибор. – А жаль. Она мне почему-то нравилась.

– Что. Значит. Забрали? – более настойчиво прохрипел он.