Зверский детектив. Хвостоеды

– Ещё один вопрос, доктор, – Каралина торопливо развернула банановую кожуру и протянула Поясохвосту измазанные в чёрной вонючей субстанции перья – одно из норы Медоеда-шамана, другое со взлётной поляны. – Вы не могли бы провести экспертизу этого вещества? У меня есть основания полагать, что оно заражено некой хворью.

Поясохвост понюхал перья и бегло их оглядел:

– Тут не нужна экспертиза. Я и так знаю, что это. Лечу зверей от этой гадости каждый день. Тяжёлая хворь. Но её можно исцелить.

– Как она называется?

– Копытная гниль.

– Звучит не очень, – поморщилась Каралина.

* * *

Когда ты Каракал Полиции Дальнего Редколесья, твоё дело – преследовать преступного зверя. И ты преследуешь львицу Лайлу, ты рысишь к баобабу и Слону Связи – ты, одинокая и такая заметная тёмная точка на горячем песке, под раскалённым добела небом. И ты не можешь привычно слиться с камнями – потому что тут нет камней. И ты понимаешь, что эта погоня может стать для тебя последней, – но ты просто делаешь своё дело.

Ты видишь, как с другой стороны, от ручья Манго-Бонго, к Слону Связи движется армия. Армия обезьян. Они вооружены фигамётами и гранатамётами. Их ведёт Жирафа Изысканная, и о длинные пятнистые ноги жирафы трётся лев, её бывший враг, её новый соратник – Братан.

Вы подходите к Слону Связи одновременно. Там уже поджидает Лайла. Она тычется носом в нос своего самца, а Слон Связи глядит на всех тусклым, покорным взглядом – и на львов, и на Жирафу, и на армию обезьян, и на тебя, каракала. Ведь он тоже просто делает своё дело. Он готов передать ваши сообщения. Множество сообщений.

Но Жирафа привела к нему свою армию не за этим.

– Кто контролирует средство связи, тот контролирует всю саванну! – говорит она обезьянам, и они улюлюкают ей в ответ.

Если ты Каракал Полиции, ты быстро и ловко карабкаешься на баобаб. И ты кричишь с баобаба:

– Я – Каракал Полиции! Именем закона, прекратите вооружённый переворот! Сложите оружие!

Если ты Каракал Полиции – один против целой армии, – они над тобой смеются. Павианы смеются и высовывают язык, гориллы бьют себя кулаками в волосатую грудь, мандрилы смеются и указывают на тебя пальцем.

А потом Жирафа Изысканная ударяет копытом в песок – и они начинают стрелять. Они стреляют инжиром из фигамёта и мелкой дробью гранатовых зёрен – из гранатамёта. Они палят в тебя и Слона, и ты видишь, как его бок становится красным, и ты не знаешь, что это – гранатовый сок или кровь.

Но, если ты Каракал Полиции, ты успеваешь передать Слону сообщение. Своё последнее сообщение – для Барсукота.

А если ты Слон Связи, ты трубишь сообщение вольной кошки саванны громко, даже если твой бок весь красный. Трубишь так, чтобы эти три слова услышали африканские квакши и передали дальше по бескрайней земной доске, от квакши к квакше, от лягухи к лягухе, от Дальнего Редколесья – Дальнему Лесу:

– Хворь – копытная гниль!

Глава 20, в которой барсуки в тупике

– Звучит не очень, – поморщился Барсукот и округлившимися от страха глазами уставился на Грача Врача. – Значит, у нас эпидемия копытной гнили, да, доктор?

Грач, раздражённо нахохлившись, измерял пульс лягухе ква-каунта – последней из девяти госпитализированных лягух, которые провели в ручье, под водой, столько времени, что жизнь их висела буквально на кончике клюва. Особенно трудно было вывести из анабиоза девятую – тяжелейшее состояние! После того как она отключилась во время допроса Барсукота, Грач Врач всерьёз опасался, что эта лягуха уже никогда не очнётся. Однако он делал всё возможное и невозможное – массажи, капельницы, притирания, искусственное дыхание клюв в пасть, – и девятая лягуха пришла в сознание и подключилась к ква-каунту. И что вы думаете? Сразу допрос! Причём в палату к ней полицейские ввалились вдвоём – и Барсук Старший, и Барсукот. А ведь пациентка ещё так слаба! Она могла не перенести этого второго допроса. Да, слава Небесным Медведям, всё обошлось, лягуха передала сообщение и теперь отдыхала – но к чему было так рисковать? Тем более лягуха не сообщила ничего важного. Всего лишь название болезни: «копытная гниль».

Грач Врач уложил лягуху под капельницу, поправил ей подушку и только после этого отозвался:

– «Копытная гниль» звучит совершенно нормально. Это известная науке болезнь. С кусью она не имеет ничего общего, совсем другие симптомы. Не говоря уже о том, что копытной гнилью страдают только копытные. Для других зверей она не опасна. Жирафа Руфь действительно была заражена копытной гнилью, когда прибыла в Дальний Лес. От неё заразились Герочка, Нук и лось Сохатый. Я всех их вылечил. У нас нет эпидемии гнили. Наши звери болеют чем-то другим.

– Но почему вы не сообщили в полицию, что беженцы занесли в Дальний Лес копытную гниль? – возмутился Барсук.

– Врачебная тайна. Я не разглашаю данные пациентов.

– В сложившейся эпидемиологической ситуации врачебная тайна отменяется, Грач.

– Но эта копытная гниль не имеет никакого отношения к эпидемии! Мне что теперь, о каждом зверском чихе или почёсе в полицию сообщать?!