Зверский детектив. Хвостоеды

– Я не нарочно принесла блох в Дальний Лес! – зелёные глаза Маркизы наполнились слезами. – И уж точно мои блохи ничем никого не заражали! – Она извернулась и принялась чесать себя за ушами не скованной налапниками задней лапой. – Если бы мои блохи переносили кусь-вирус, я бы тоже была больна, а у меня хвост чистый, и шерсть-полоска осталась белой, вы сами видели!

– Зверская логика, – кивнул Барсук Старший. Он вышагивал по полицейскому участку от рабочего места Грифа к рабочему месту Барсукота, ежесекундно поглядывая на налапные часы. – Через минуту она будет подтверждена или опровергнута результатами теста.

– Прошу прощения, Барсук Старший, но ты не мог бы не мельтешить? – раздражённо спросил Стервятник.

– Конечно, Гриф, – Барсук Старший остановился у него за спиной и вперил взгляд в шерсть-полоски.

– А ты не мог бы не нависать?! Как только будет результат, я скажу! – Гриф Стервятник махнул крылом, специально задев Барсука, но тот не двинулся с места. – Ты что, мне не доверяешь?

– Ну что ты, дружище. Ты прекрасный эксперт во всём, – миролюбиво сказал Барсук. – Я просто любуюсь твоей работой. И кстати, Гриф, что там по надписи про кару богов на баре «Сучок»? Ты провёл экспертизу краски?

– Провёл, конечно. Пустая трата моего времени и таланта. В краске – чистая клюква, как я сразу же и сказал.

– Что ж, извини, что пришлось проделать лишнюю работу. Просто, понимаешь, мы в тупике, и любая мелочь может быть важной…

– Я всё понимаю, – с достоинством кивнул Гриф. – Но, если вас интересует моё мнение, нам быстрей удастся выйти из тупика, если каждый Барсук Полиции будет заниматься здесь своим делом. Я – тестировать блох, а вы – проводить допрос, а не нависать!

– А допрос у нас Барсукот сегодня ведёт, – добродушно улыбнулся Барсук. – Сынок, продолжай!

– С какой целью вы вторглись на территорию Дальнего Леса, несмотря на клок-даун? – мрачно спросил Маркизу Барсукот.

– Я не вторглась, я… пришла за пару дней до клок-дауна. Когда меня отпустили с Нор Заключения, я, конечно, сначала пошла в Охотки. Но Нина Пална… Нина Пална меня не пустила! Потому что я грязная и блохастая и «неизвестно где шлялась»! Поэтому я пошла в Дальний Лес. Я не знала, куда мне ещё идти!

– Вы что, не знали, что у нас тут кусь-вирус?

– Ну… знала.

– И вы не побоялись?

– А чего тут бояться, – беззаботно сказала Маркиза. – Сельские звери этой гадостью не болеют. Это у вас что-то чисто лесное.

– С какой целью вы вторглись в Нору Беженцев, принадлежащую жирафе Руфи, газели Гере и геренуку Нуку, детёнышу? – ледяным голосом продолжил допрос Барсукот.

– Мне нужно было убежище. Я не решилась прийти к тебе. Подумала, ты меня ненавидишь. Прогонишь. Мне было так холодно, Барсукот, особенно по ночам. И я грелась у геренучонка. В его стоге сена. Я не хотела его пугать. Но он меня заметил – и всё-таки напугался. Мне очень жаль.

– А с какой целью вы…

– Барсукот, любимый, ну почему ты со мной на «вы»?..

– Какой я тебе «любимый»?! – взбесился Барсукот. – Ты меня предала! Ты использовала меня, чтобы добыть шиши для этого своего… лысого… уродливого… подлого… голого… Землекопа!

– И я жестоко поплатилась за это! – Маркиза снова с остервенением почесалась. – Я раскаялась! Я отбывала наказание и думала о тебе, Барсукот! О том, какой ты герой! О том, какой ты красавец! О том, как всё у нас с тобой могло быть иначе!

Барсукот поглядел на Маркизу и тихонько заурчал на минимальной громкости блаженства. Не потому, что эта породистая предательница ему хоть сколько-нибудь была интересна, нет, он ведь страдал по дикой кошке саванны. Он заурчал, потому что сейчас сбывалась его мечта. Мечта о зверской мести за его поруганное достоинство. Наступит день, мечтал он, наступит час, и Маркиза придёт к нему. Она придёт, несчастная, грязная и блохастая, всеми покинутая и брошенная, и будет мурлыкать: «Умоляю, прости меня, Барсукот! Ты меня простишь?» И он ответит ей: «Нет». Ответит мужественно и холодно…

– Ты простишь меня, Барсукот? – мурлыкнула Маркиза сквозь слёзы.

И он ответил ей, мужественно и холодно:

– Ну, не знаю.

– Три минуты прошли. Полосок на шерсти нет, – торжественно, но как-то безрадостно провозгласил Гриф. – Шерсть-тест на кусь у блох отрицательный. Они не являются переносчиками.

– Ну и слава Небесным Медведям! – выдохнул Барсук Старший. – Это разве плохая новость?

Гриф воззрился на Барсука и нервно прищёлкнул клювом:

– Я не вижу в этой новости ничего вдохновляющего. Если бы шерсть-тест дал полоски, мы бы знали, что разносчики куси – блохи. С этим можно было бы как-то работать. Отследить перемещения блох. Выяснить, откуда они притащили вирус кусь. И как с ним справляются в том лесу, где этот вирус возник. Я не слышал, чтобы какой-либо лес, кроме нашего, закрылся на карантин из-за эпидемии. Это значит, в том лесу, откуда к нам пришёл вирус, его умеют лечить.

– Или же это значит, что кусь-вирус ниоткуда к нам не пришёл, – задумчиво ответил Барсук и извлёк из кармана увеличительное стекло. – Что кусь-вирус возник именно в Дальнем Лесу. У нас здесь.