Звезда Любви

— А вот этого доподлинно не знает никто! Тело так и не нашли, хотя князь лично принимал участие в поисках. Молодой Шеховской был безутешен.

— Действительно, весьма трагично, — задумчиво произнес Николай Николаевич. — Но это все же не повод менять блестящую карьеру — мне ведь его рекомендовал Катенин, и слышали бы Вы, как рекомендовал! — на трудности жизни в Богом забытом Иркутске.

— А для сего есть иная причина, — понизил голос Перовский, метнув быстрый взгляд в сторону Шеховского. — Некоторое время назад в свете вспомнили, что граф Левашов, который был очень увлечен ею, отбыл с дипломатической миссией в Париж спустя неделю или две после исчезновения княгини. Поговаривают, что она отвечала ему взаимностью и сбежала в Париж с Левашовым, а вся эта история с похищением — чистой воды инсценировка. Она ведь актриса, и надо полагать, что для нее не составило труда разыграть сцену своей якобы смерти.

— Ужасно гадкая история, если это и в самом деле так, — поморщился Муравьев, тотчас в душе проникаясь сочувствием к Шеховскому.

О Боже, женщины! Что им нужно? — думал он, совсем по-иному глядя на князя. — Молод, красив, богат — и покинут. Но зато теперь для него стало вполне объяснимым стремление Шеховского оказаться как можно дальше от Петербурга.

Павел уж давно уладил все свои дела в полку и готов был хоть сейчас отправляться в Иркутск, но его отъезд откладывался по причинам от него не зависящим. Ждали решения Государя по делу капитан-лейтенанта Невельского, который должен был стать его попутчиком в этой поездке.

Надо сказать, что и Муравьев прибыл из Иркутска в Петербург исключительно для того, что решить, наконец, судьбу исследований Амура, проведенных Невельским вопреки высочайшему указанию. Канцлер, граф Нессельроде ратовал за то, чтобы наказать строптивого капитана и разжаловать в матросы за своеволие и неподчинение монаршей власти, в то время как Муравьев вместе с Перовским, зная про проанглийские настроения канцлера, пытались всячески отстоять отважного мореплавателя и донести до Государя всю важность совершенных им открытий. Англия имела свои интересы на западном побережье Тихого океана, и граф Нессельроде, поддерживающий политику английского правительства, пытался всячески воспрепятствовать освоению русскими территорий, лежащих за Амуром. Однако 12 февраля дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки, и вопреки желаниям Карла Васильевича Нессельроде Невельской не только был оправдан в глазах Государя, но даже был награжден Орденом Владимира 4 степени. "Где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен" — так гласила резолюция Николая I на докладе Особого Комитета по делу Невельского. Теперь можно было ехать.

В Петербурге нынешней зимой стояли трескучие морозы, каких давно не помнили. Шеховской, поеживаясь, вышел из возка у дома Горчакова на Литейном и отпустил возницу. Усмехнувшись, князь подумал о том, каково придется ему в Сибири, если он в столице промерзает до костей. Легко взбежав по ступеням, Павел торопливо прошел в вестибюль. Он заехал лишь проститься, потому как уже завтра отбывал в Иркутск. Он не собирался задерживаться, но Полина попросила его остаться на обед, и он не смог отказать.

За обедом речь пошла о его новом назначении. Княгиня Горчакова говорила мало, в основном прислушиваясь к разговору между Шеховским и своим супругом.

— Не жалеешь, что променял Петербург на Богом забытую дыру? — весело поинтересовался Мишель.

Горчаков и не скрывал, что доволен тем, что Павел уезжает. Да, он ощущал при этом себя последним эгоистом, но надеялся, что с отъездом Шеховского наладятся его отношения с молодой супругой.

— Я напишу тебе, когда доберусь до места и составлю собственное мнение о том, — смеясь, ответил Павел. — Не стоит доверять суждениям тех, кто там ни разу не был.

— А Вы в Иркутск надолго? — не удержалась Полина и тотчас покраснела под пристальным взглядом Михаила.

Павел кашлянул, пытаясь скрыть неловкость. Подняв глаза от тарелки, он внимательно посмотрел на Полин.

— Это зависит не от меня. Я поступаю на службу к генерал-губернатору и отныне собой не располагаю, — сухо ответил он.

За столом повисла тишина. Полина уткнулась в тарелку и прикусила губу, кляня себя в душе за вопрос, что с головой выдал ее интерес к Шеховскому Поблагодарив хозяев за гостеприимство, Павел поднялся из-за стола и, заверив их, что вынужден спешить, потому как многое еще не готово к отъезду, торопливо откланялся. Супруги остались наедине. Опустив глаза, Полина комкала в руке край скатерти: она почти физически ощущала исходящую от Мишеля злость.

— Ну, что же, Полина Львовна, — медленно заговорил он на удивление безразличным голосом, — мне представляется лучшим решением разъехаться. Выбирайте, где бы Вы хотели поселиться, у меня есть имение под Петербургом и другое в Орловской губернии.