Звездный Пилот

Тест систем… увернуться от второго потока… Системы нормально, радиация выше нормы, это, скорее всего, снаружи, через пробой. Слои затягиваются, повреждения под контролем, по обшивке барабанит пыль, но это мелочи. Вираж. Еще вираж… Темнеет в глазах. Ничего. Главное – двигатели в норме. Они обязаны быть в норме. Двигатели нам нужны. Ой, как нужны.

Обходя по широкой дуге круглый метеор, Павлов бросил взгляд на карту, пытаясь высмотреть свободный коридор для подхода к объекту три тысячи сто. Прохода не было. Огромный обломок камня вплотную приблизился к плотному скоплению камней роя. Его «шуба» из мелких метеоров уже столкнулась с первыми крупными слоями, забарабанила по ним, как каменный дождь. Осколки брызнули в разные стороны, в пространство взметнулись клубы пыли. На глазах Павлова весь конгломерат вращающихся объектов медленно, не спеша, как в кошмарном сне, плющился о каменные стены ядра роя.

– Рим! – вырвалось у Павлова. – Зотов!

Руки сами выдали нужную команду, и «двушка» провалилась вниз, к месту катастрофы. Мелкие метеоры скользили по обшивке, алые аварийные лампы вспыхнули и уже не гасли, но Павлов уже не обращал на них внимания. Ледяной ком, застывший в груди, заставлял его гнать поврежденный катер вниз, к людям, запертым в каменной ловушке. Сигналы передатчиков Рима и Федорова почти слились. Они слишком близко к месту столкновения камней, слишком…

– Назад! – голос Рима был хриплым, едва разборчивым, и Павлов не сразу разобрал его сквозь волну помех. – Павлов, назад! Уходи, немедленно! Не приближайся! Это приказ!

– Сам уходи! – рявкнул Павлов в ответ. – Что ты делаешь?

– Сажусь, – прохрипел Рим. – Есть возможность. Шанс. Сейчас. Еще секунду…

– Нет у тебя секунды, – холодея, крикнул Павлов. – Рим! Нет условий для посадки!

– Назад, – яростно прохрипел Зотов. – Не лезь! Не отвлекай!

Павлов хотел ответить, но прямо перед его «двушкой» сошлись два осколка, слепившись беззвучно в единый ком, и ему пришлось заложить новый вираж, обходя препятствие.

– Рим! – крикнул он, выныривая из облака пыли. – Рим!

– Это Федоров, – гулкий голос ученого заполнил всю кабину. – Приказ начальника экспедиционного корпуса. Всем пилотам занять безопасную позицию. Принимать передачу до последнего. Сохранить информацию. Это приказ.

Павлов не ответил – был слишком занят, пытаясь втиснуть катер между трех уже вращающихся глыб. Узкий туннель в том месте, где сходятся их поверхности. Он просуществует несколько секунд, не больше. Но «двушке» достаточно и доли секунды, чтобы проскочить в это игольное ушко. Да. Сейчас.

Выскользнув из каменного лабиринта, Павлов уже знал, что оставил там, внутри, кончик левого крыла. Мелочи. Он же не собирается садиться в атмосфере.

Две сияющие точки на карте почти слились. Экран рябил – вычислители не успевали обсчитывать траектории тысяч мелких осколков. Каша. Снежная каша.

– Рим, – шепотом позвал Павлов. – Рим.

Ответный шепот был таким тихим, что Николай затаил дыхание, вслушиваясь в слова лучшего пилота малой авиации.

– Там Зоя… – тихо сказал Рим. – Сажусь.

Николай зарычал от злости, закусил губу. Нет. Нет. Безвыходных ситуаций не бывает. Никогда.

Он заложил новый вираж, пытаясь приблизиться к эпицентру расходящейся волны осколков. Нет пути. Нет окна. Нет коридора. И тут. И тут. Месиво, каменное месиво, напоминающее снегопад. Придется отступить. Вернуться, зайти с другого вектора.

Две сияющие точки на карте почти слились в одну. Потом одна, та что была ярче, моргнула. И погасла.

– Рим! – отчаянно крикнул Павлов. – Рим!

В ответ пришла лишь тишина. Николай зарычал, дал полную мощность, и тут же «двушка» дрогнула, принимая новый удар. Катер отбросило в сторону, закрутило, и Николай подал всю мощность на маневровые, пытаясь выровнять поврежденную машину.

– Это Федоров, – тихий голос ученого заполнил, казалось, всю кабину. – Павлов, уходите. Поднимайтесь немедленно к краю роя. Это приказ.

Николай чувствовал, как по щекам текут слезы, смешиваясь с кровью на губах. Соленый пряный вкус, отдающий металлом. Нет. Нельзя сдаваться. Возможно, еще будет шанс подобраться ближе.

– Коля, – тихо позвал Федоров. – Поднимайся. Нельзя потерять данные. Теперь ты единственный, у кого есть копия. Нельзя, чтобы все это было зря, понимаешь? Коля, прошу тебя. Пожалуйста, доставь это на «Ефремова». Иначе… Иначе мы зря…

– Слышу, – истерзанными в кровь губами прошептал Павлов. – Приказ понятен.

Его пальцы не дрожали. У пилотов, как у хирургов, – пальцы не дрожат. Но плечи тряслись, когда был отдан приказ на маневр уклонения. «Двушка» перестала рыскать, медленно перевернулась, как усталый пловец, пропустила мимо борта метеоритный рой и двинулась в обратный путь – к круглому астероиду, за которым можно было на время укрыться от каменной метели.

– Спасибо, Коля, – тихо сказал Федоров. – От всех нас спасибо. За все. Пожалуйста, принимай передачу. Там будут и наши комментарии. Мы успели записать. А аудиоканал я отключу. Так будет лучше. Прощай.