13 сокровищ

– Весну и лето.

– Значит, осенью и зимой правит Неблагой Двор?

Рыжая кивнула:

– Земля лишается силы и погружается в мертвый сон. Наступает хаос. Нескончаемой чередой идут празднества, где пленников мучают и пытают для развлечения Двора. Чаще всего это люди, которые заблудились или которых заманили в царство фейри. Обычно они уже не возвращаются. А те, кому все-таки удается вернуться, редко остаются в здравом уме.

Таня вздрогнула.

– Многие фейри покидают царство, когда правит Неблагой Двор, – продолжила Рыжая. – Они опасаются за свою безопасность и безопасность своих детей. Неблагой Двор находит торговлю подменышами забавной. Подменять детей своих врагов – тех, что поддерживают Благой Двор и людей, – для них обычное дело. Они наслаждаются бесчинствами и всем, что сеет разруху и опустошение.

По большей части беглецы возвращаются, когда угроза отступает. Но не все. Некоторые уходят навсегда – предпочитают держаться подальше от царства.

– И куда они уходят? – спросила Таня.

– Сюда. В наш мир. Где могут жить как хотят, по своим правилам.

– Тогда… значит, те, кого мы здесь видим, покинули царство?

– Да. Либо сами, либо были изгнаны Двором.

– Изгнаны?

– За проступки. Таких нужно остерегаться. Как правило, они наиболее опасны. К счастью, их легко обнаружить. Частое наказание при изгнании – проклятие, из-за которого они могут говорить только в стихах. И обращаться к ним придется так же. Это отбивает у них охоту общаться с людьми и другими фейри. Как вариант – им просто отрезают язык.

Таня поморщилась, подумав о гоблинах. Теперь их странная манера изъясняться стала понятной.

Рыжая снова взглянула на часы и встала, потягиваясь:

– Пора.

Таня молча кивнула, и Рыжая заперлась в ванной. Слабый шум воды, когда Рыжая начала ополаскивать волосы, продолжался несколько минут и сменился характерным щелканьем ножниц. Кроме этого в тишине слышалось только дыхание спящего подменыша.

Как и предсказывала Рыжая, наваждение начало спадать. Одно ухо удлинилось, кончик заострился. Волосы сильно отросли с того момента, как Таня видела его в последний раз, а кожа начала приобретать бледно-зеленоватый оттенок. И он слабел. Таня понимала: ему нужно лекарство, лекарство фейри – не людское.

Она подошла к малышу и нежно погладила по щеке. От него пахло детским шампунем и молоком. Кожа была мягкой и прохладной. Ребенок инстинктивно шевельнулся, потерся во сне о ее руку, и Таня неожиданно почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Что с ним станется, полностью зависит от Рыжей и от нее самой. А он понятия об этом не имеет и не знает, что оказался всего лишь пешкой в жестокой войне своих сородичей.

– Я о нем позабочусь, – раздался голос Рыжей за спиной.

Таня вытерла глаза.

– Я не слышала, как ты вышла, – пробормотала она, поворачиваясь, и замерла.

Рыжая неузнаваемо изменилась.

Потрепанные брюки и рубашка, которые Таня купила по дешевке в благотворительном магазине, идеально подходили к мальчишеской фигуре Рыжей, потертые коричневые ботинки большого размера тоже были впору. Коротко остриженные волосы приобрели цвет лежалой соломы.

– Как я выгляжу? – спросила Рыжая.

– Как… мальчишка.

Рыжая кивнула:

– Хорошо. – Подняв глаза, она увидела, что Таня по-прежнему смотрит на ее голову, и сказала как ни в чем не бывало: – Ничего, отрастут. Все ищут рыжеволосую девчонку с маленьким мальчиком. Значит, мне нужно выглядеть совершенно иначе.

Она бросила кучку своих волос в камин и сожгла, затем порылась в сумке и достала розовую детскую одежду:

– И ему тоже.

Вместе они стали одевать подменыша, медленно и бережно, чтобы не разбудить. Управиться с ножками было нетрудно, но, когда принялись освобождать руки из одежки, ребенок проснулся и сердито завопил в знак протеста. Таня тревожно вздрогнула и быстро натянула на ручку рукав маленькой розовой кофточки. Рыжая возилась, застегивая пуговицы. Глаза ребенка распахнулись, на миг показалось, что он снова вот-вот закричит, но, к счастью, его опять сморил сон.

– Как долго ты собираешься делать это, Рыжая? – прошептала Таня.

– Мы уйдем в течение часа. И тебе больше не придется нас прикрывать.

– Я не о том. Зачем ты это делаешь? Почему занимаешься их спасением? У тебя нет своей семьи?

– Нет, – ответила Рыжая. – Уже нет.

– Почему?

– Мои родители погибли в автомобильной аварии полтора года назад. Спасателям удалось вытащить из разбитой машины меня и моего младшего брата. У меня была сломана рука, а Джеймс не получил ни единой царапины.

– Ему повезло…

Рыжая помотала головой:

– Везение ни при чем. От травм его спас фейри.

– Фейри?

– Он был забавный, очень чудной на вид, напоминал грызуна. Следовал за мной повсюду… Я не знала зачем. И самое странное – никогда меня не беспокоил, не то что другие фейри. Как будто… присматривал за мной. В той аварии единственное, о чем я думала, – как уберечь Джеймса, и, похоже, фейри понял это. Он будто раздулся в момент удара и окутал собой Джеймса.

– А где он сейчас? – спросила Таня.