14 друзей хунты

— Давай топить будем.

Суровые мужики, одетые в шопопало, обступают маленький огонь, который с натяжкой претендует на костер. Присаживаются, протягивают к нему руки, засовывая их прямо к огню по очереди на несколько секунд.

— Ох і грязі в мене під ногтями, — удивляется снайпер.

— То «траурна окантовка», — ухмыляясь, отвечаю я, выпуская струю дыма в огонь.

—…І то все, шо ти забереш із собою на той світ, гги), — добавляет пулеметчик.

— Ой долбоiобиииии. Шо, приходив під утро сєпар?

— Ага, метрів триста підійшов.

— Я би вдув йому.

— Тищу раз балакали, шо ніззя.

— Та то, блядь, собака в тебе дома отвязалась, після того як тебе в армію забрали. Тепер ходе шукає тебе по Донбасі, як ота японка… як її, Сайгон?

— Хатіко.

— Ага, вхатіко.

— Судя по размєрам, не собака, а свиня вибігла із сарая і шукає його.

— Ну вас на хуй, карочє. Свиня…. Блядь, їсти хочу.

— Потерпи ще трошки. Скоро міняють.

— Ага, приїду, яічніци нажарю з ковбасой…

Диалог прерывает висящая на ветке «Хайтера», с уже добавленной громкостью, которая начала стрекотать искаженным «цифрой» голосом взводного из ВОПа. Хрипло, бодро и нараспев:

— ТопазТопазКазино.

— (и еще раз, более отчетливо) Топаз-Топаз-Казино.

— Топаз на связі.

— Не померзли там, пингвины, ха-ха?

— Нє, ти ж кофе обіщав, всю ночь тебе прождав, сєрдєшний).

— Ты ж обещал растяжку поставить.

— Я поставив і ждав тебе коло неї).

— Ха-ха, хорошо, что я хуй забил на тебя. «Карандаши» посыпались, я чайник ставлю.

— Ок. Став.

— Собираємся, пацани, наші через минут тридцять будуть. Дальше неинтересно.

Соберемся, придет смена, мы послушаем новости с базы, расскажем новости с места, покурим вместе, попрощаемся и тихо, след в след пойдем вдоль посадки к своим, на ВОП. Там поздороваемся с пехотой, снайпер поест свинины с картошкой в блиндаже, а я попью кофе со взводным и попиздим.

Похуесосим тыл, поговорим про скобы, пожужжим на мышей, сепаров, не желающих воевать, аватаров и холод. Договоримся в следующий раз пойти с ним… не важно куда), а потом погрузимся в машину и уедем на базу.

Из рассказанного может создаться впечатление, что война преимущественно состоит из вот таких спокойных моментов и чаепитий с пиздежью у костра. Но это война, и в любом из вышеописанных мест в любой момент может прозвучать Выстрел. Длиною во всю твою ничтожную жизнь. Может, первый, может, единственный для тебя, может, единственный для того, кто его сделал, может, последний, а может… Та похуй, короче, когда начался бой, про эту хуету уже не думаешь. Бой.

Я люблю стрелковый накоротке, в зеленочке.

Ууууууух, сука!!! Такой движ всегда запоминается.

Стрелковый бой — это когда БК в разгрузе через десять минут закончилось. Это прилеты АГСа из ниоткуда. Это собака ахуевшая, которая смотрит на тебя из блиндажа, ласточка, делающая вираж по курсу твоего ВОГа. Это чувак в тапках, люто пиздующий из ПКМа, приговаривая: «Це вам не ваші во́йнушки, хотіли кулемета — нате кулемет».

Ахуенно это.

Это когда из цинка заряжаешь магаз, а сверху сыпятся пустые, и ты рядишь, рядишь, рядишь их… Бросаешь, бежишь, хуяришь из подствольника штук пять гранат и ломишься заряжать дальше, выбегаешь и снова — хуячишь, из АК… Это когда броня крутит «карусель» и наводится по команде чувака снаружи… Стрелковый бой — это фраза в рации: «Пацаны, я тут нічого не рішаю, вибачте» і «Та на хуй пішов» в ответ…

Это инициатива с видимостью в 70 метров. Зеленка, в которую не ходят… Та самая, где «за отим деревом, шо нахилене на два часа, стоїть наш „кабан“, а на двінацать часов, он за отой хуйньой, три ефки наших. Дальше ми не ходили»… Кусты, в рот их ебать, и трава в пояс.

Это игра «на очко», кто кого продавит. Это, сука, интеллектуальное шоу ценою в жизнь.

Поиграем еще.

2

Аватары — это уже целая армейская субкультура) Их дахуя, и они везде. Группа уничтожения бюджетного бабла, продуктов и материально-технических средств. Воины они хуевые (за крайне редким исключением), затратная часть на них большая, а КПД низкий (аватары очень слабы и невыносливы, иногда от одного удара с ноги по еблу буйный аватар может в прямом смысле обосраться).

Еще они резиновые, пиздюлины сходят за день-два, какими бы страшными ни были. Пиздюлина — спутник каждого аватара, ибо оно существо бесправное и уебать его может каждый неаватар. Иногда одни аватары нахуяриваются и идут качать другим аватарам за то, шо они нахуярились. Заканчивается это пиздюлиной и тем, и другим.

Вспомнилась фраза аватара-солдата аватару-офицеру: «Аватар никада не подчинится другому аватару». Еще приветствие двух аватаров «Аве Тарэ» и ситуация, когда матерый аватар за несколько секунд до удара с вертухи говорит: «Бейте. Вы не знаете, кто такой аватар. Аватар — это свободный человек». Били философа, били.