450 лет лидерства. Технологический расцвет Голландии в XIV–XVIII вв. и что за ним последовало

Конечно, следует остерегаться перекосов в противоположную сторону. Внерыночный сектор далеко не был благоприятной средой для инноваций. Во многих отраслях промышленности, таких как сельское хозяйство и рыболовство, регулировавшихся государственными или полугосударственными организациями, масштабы технологических инноваций были не выше, чем в рыночном сегменте, о чем говорилось выше. Как мы видели, застой в создании новшеств рано или поздно приходил и в такие строго регулируемые сектора, как промысел сельди, выращивание марены и мыловарение. В меньшей степени это касалось производства фаянса в Делфте, производства курительных трубок в Гауде и ткачества бомбазина в Амерсфорте, где мелкое товарное производство под эгидой городского правительства не прекращало своего существования.

Возникновение и истоки технологических новшеств

Расцвет голландского технологического лидерства, равно как и его закат в XVIII в., можно понять, только если исследовать возникновение и происхождение самих технологических новинок. Один лишь спрос не дает исчерпывающего ответа. Следует изучить вопрос о притоке знаний. Проанализировав, были ли после 1700 г. условия рынка и внерыночных секторов менее благоприятными для внедрения новинок, чем ранее, перейдем к рассмотрению институционального и культурного контекста создания технологических знаний. Отличался ли контекст XVIII в. от предыдущего периода, и если да, то чем? А может быть, он вовсе не изменился? Может быть, он настолько закостенел, что не мог гибко реагировать на изменения в расширившейся внешней среде, с которой Голландская республика имела дело в XVIII в.? Вот этим вопросом я теперь и займусь.

Доступность знаний

В главе 6 я утверждал, что появлению новшеств в Голландской республике долгое время благоприятствовал климат доступности знаний. Значительную часть XVIII в. Соединенные провинции на уровне экономики и общества в целом демонстрировали гораздо более высокую степень доступности знаний, чем другие страны Европы. Я предполагаю, что доступность знаний на макроуровне внесла значительный вклад в технологический прогресс, поскольку снижала затраты на получение технологической информации, что, в свою очередь, обеспечивало снижение расходов на изобретательскую деятельность и позволяло повысить скорость распространения инноваций.

Многое указывает на то, что технологический прогресс остановился с исчезновением благоприятного климата. В последние десятилетия XVIII в. отчеты о путешествиях иностранцев чаще, чем раньше, были связаны с проблемами получения доступа на предприятия, представлявшие интерес в плане технологий. Когда в 1776 г. французский инженер Бонавантюр Ле Тюрк в Утрехте попытался попасть на суконную фабрику, где использовали новый вид кардочесальной машины, то дорогу ему преградила непреклонная женщина-привратник[1719]

. В 1770 г. и в начале 1780-х путешественники из Пруссии сообщали, что во время пребывания в Харлеме им заявили, что без официального разрешения им не покажут ни одного производства[1720]. В 1774 г. производители бумаги в районе реки Зан не пожелали раскрыть шведскому путешественнику Я.Й. Бьёрнсталю секрет получения хорошо проклеенной идеально белой бумаги[1721]

. Профессор гимназии из Карлсруэ Генрих Сандер два года спустя рассказал о своем визите на фабрики по производству бумаги в Хониге в том же районе – ему разрешили осмотреть все, что он хотел, за исключением голландеров – механизмов для рубки тряпок[1722]. К середине 1780-х гг. отбельщики в Голландии оказались не столь учтивыми, какими они показались Гримму за 10 лет до этого. Когда путешественник-исследователь технологий из Пруссии Фридрих Эверсманн, находясь на фабрике под Харлемом, попросил разрешения посмотреть процесс отбеливания, мастер производства сказал ему: «Neen mijnheer, daar is hier in het geheel geene occasie toe!» – «Нет, сударь, это исключено!»[1723].