А вдруг?.. Тревога: как она управляет нами, а мы – ею

А вдруг я кого-то убил?

В своей книге «Отец» Сибилла Лакан описывает, как ее отец, знаменитый психоаналитик Жак Лакан, вскоре после ее рождения ушел из семьи и до самой своей смерти упорно пренебрегал дочерью. Сибилла Лакан пишет о себе как о «порождении отчаяния» – отец принял решение о разводе еще до ее рождения.

Через несколько лет после выхода книги Сибилла Лакан покончила жизнь самоубийством. На обратной стороне американского издания, как дань уважения, цитируются слова французского историка и психоаналитика Элизабет Рудинеско:

Это самое прекрасное изображение Лакана из всех существующих. Сибилла была дочерью отчаяния, но это не мешало ей так любить жизнь, что она смогла оставить ее только по собственной воле[322].

Приведенная выше цитата – один из многочисленных примеров того, какую свободу для толкования дает психоанализ тем, кто его практикует. Как велосипедное седло становится фаллосом, так и самоубийство становится проявлением любви к жизни.

Однако важно отметить, что вне психоанализа тоже существует множество объяснений от третьего лица, а некоторые психоаналитики, подобно Гарри Стэку Салливану, придавали большее значение не «латентному», а «манифестируемому» – тому, с чем пациент имеет дело в реальности.

Нейробиология демонстрирует нам, что у бессознательного есть эквивалент – неврологические повреждения, которые пока еще не обнаружены опытным путем и потому в каждом конкретном случае представляют собой только предположение. При постановке диагноза единственным критерием в психиатрии является поведение пациента, но идея о скрытых аномалиях мозга может иногда предоставить толкователю простор не меньший, чем в психоанализе[323].

Например, человек с диагнозом «психопатия» (психопатия, среди прочего, объясняется недостаточной активностью миндалевидного тела[324] и вентромедиальной коры[325]

), легко оказывается жертвой охоты на ведьм: damned if you do, damned if you don’t[326]. Если человек ведет себя агрессивно, то это проявление психопатии. Если человек любезен и услужлив – то это тоже проявление психопатии: он манипулирует окружающими[327]

.

Американский социолог Ирвинг Гофман называл это «looping[328]»: мы пытаемся что-то интерпретировать, но не можем вырваться за рамки собственных подозрений. Поскольку такие «петли» закручиваются в основном в пределах чувства стыда, взгляды третьих лиц, как правило, на них не влияют. Однако в редких случаях «петли» могут стать достоянием общественности и привести в изумление весь мир.

Стюре Бергваль, также известный как Томас Квик, вошел в историю как «первый серийный убийца в истории Швеции». Благодаря психотерапии Бергваль получил доступ к множеству своих вытесненных воспоминаний. Отчасти они касались насилия, которому якобы подвергали его родители, но самым поразительным оказалось то, что Бергвалю помогли заново пережить вытесненные воспоминания об убийствах. Благодаря помощи психотерапевта, Бергваль признался в совершении тридцати с лишним убийств. За восемь из них его осудили.

Десятилетие спустя Бергваля полностью оправдали. К тому времени он осознал, что никого не убивал, а в детстве не был жертвой насилия. Воспоминания оказались не воспоминаниями, а внушенными фантазиями, появившимися у него под влиянием тяжелых психотропных препаратов и запутанных объяснений от третьего лица, в которых неуверенность последовательно интерпретировалась как «сопротивление».

Несмотря на книги, несмотря на работу аналитиков и государственной комиссии, ученые, вероятно, еще вернутся к случаю Квика, чтобы понять силу и динамику объяснений от третьего лица. Поразительнее всего, что нездоровые истории Бергваля не подтверждались ни свидетелями, ни уликами. А полиция, надо признать, поработала на совесть. Так, во время расследования убийства девочки, которое якобы произошло в норвежском Эрьескугене, Бергваля несколько раз «вывозили на природу», причем норвежская полиция объявила Эрьескуген закрытой зоной и запретила полеты над ним. Предполагалось, что Бергваль припомнит, как он расчленял труп девочки на берегу илистого озера, как потом разделся, заплыл поглубже и утопил части тела так, чтобы они опустились на дно. Его рассказ послужил причиной самого масштабного осмотра места преступления, какой Норвегия видела со времен Второй мировой войны. Озеро осушили. Всего норвежцы выкачали из него 35 000 тонн воды. Вычерпали донные отложения вплоть до слоев возрастом 10 000 лет. Воду отфильтровали в два этапа, но не нашли ни малейших следов жертвы. И все же в 1998 году Бергваль был осужден за убийство[329].