Ад. История идеи и ее земные воплощения

Когда они пустились в путь, освещая дорогу лишь сиянием ангела, то наконец дошли до ужасной лощины теней, сокрытой мрачной завесой смерти. Она была глубока и наполнена горящими углями, накрытыми решеткой около шести локтей в толщину[38]. Смрад, исходивший из нее, превосходил все зло, известное Тундалу до сих пор. Множество душ падало на железную жаровню, и они горели до тех пор, пока не становились жидкими, как жир на сковороде. Затем их вытягивали через железную решетку, как воск через ткань, и восстанавливали в форму, чтобы затем снова бросить в огонь. Когда душа увидела это, Тундал ужаснулся и сказал: «Господин, прошу, ответь мне, какое зло совершили эти души, чем заслужили такие муки». Ангел сказал: «Это преступные отцеубийцы и братоубийцы. Это первое наказание преступников и их соучастников, а затем им уготованы еще горшие страдания, ты увидишь их». «И я тоже это пройду?» – спросил Тундал. Ангел ответил: «Ты, безусловно, заслуживаешь, но не теперь. Ты не убивал ни отца своего, ни мать, ни брата. Ты убийца, но сейчас против тебя нет обвинения. До конца дней своих будь осторожен и, когда возвратишься к телу, не заслужи более жестокого наказания». И добавил: «Двинемся дальше, нам предстоит долгий путь».

О наказании изменников и предателей

Они подошли к гигантской горе, мрачной и одинокой. В гору шла узкая тропа для тех, кто желал покорить ее. По одну сторону от тропы горела сера, темная и зловонная, а по другую лежал ледник и выл жуткий пронизывающий ветер. По обе стороны душам были уготованы муки; там было полно палачей, и не было безопасного пути для тех, кто решался одолеть гору. Эти палачи орудовали горячими железными клещами и острыми трезубцами, на которые накалывали проходившие души и бросали их в кипящую серу. Несчастные страдали в пламени, их накалывали на трезубец и бросали в лед. Затем изо льда – снова в пламя. Увидев это, Тундал испугался и воскликнул: «Если я ясно вижу западню, приготовленную для меня, как же пройду этим путем?» Ангел ответил: «Не бойся, следуй за мной или впереди». Ангел пошел первым, а Тундал следовал за ним, как и прежде.

Об ущелье гордецов и их наказании

Осторожно ступая, они сошли в глубокое ущелье, покрытое тенью, полное гнилостного запаха. Тундал не мог определить его глубину, но слышал рев кипящей реки и стенания страждущих. Зловонный дым источали сера и тела грешников, и смрад превосходил все наказания, которые ему открывались до этого. Над ущельем, как мост, была переброшена доска в полкилометра длиной, но всего с полметра шириной. Только праведник мог перейти этот мост. Тундал видел, как с него падало множество душ; никто, кроме одного священника, не смог уцелеть. Это был паломник, который нес пальмовую ветвь и был одет в рубище; он смело прошел по доске первым. Тундал, завидя узкую тропу и бесконечные руины внизу, сказал ангелу: «О горе мне! Кто спасет меня от смертоносной тропы?» Ангел ответил: «Не бойся. Ты спасешься отсюда и будешь наказан иначе». Продолжив путь, ангел взял Тундала за руку и провел по мосту. Когда они прошли через узкое место, Тундал с облегчением сказал: «Молю, о господин, покажи мне, кто эти люди, которых подвергают таким пыткам?» Ангел сказал: «Это – ущелье гордецов; зловонная серная гора – это наказание изменников». И добавил: «Пойдем, нам предстоит увидеть мучения куда горшие».

О наказании алчных

Тундал последовал за ангелом, и они пустились в долгий путь. С трудом пробравшись сквозь полчища теней, Тундал увидел исполинского и нестерпимо ужасного зверя неподалеку. Этот зверь превосходил размером горы. Его глаза были как кострища. Пасть была распахнута, и Тундал увидел, что туда может вместиться девять сотен вооруженных солдат. В пасти у зверя висели два паразита с неестественно вывернутыми головами. Один висел на передних зубах чудовища, и его ноги свисали до нижней челюсти, а другой висел вверх тормашками. Они стояли, как колонны, разделяя пасть на три отсека. Зверь изрыгал нескончаемый поток пламени, который разделялся натрое, и в это пламя бросали души проклятых. Неописуемая вонь шла из этой пасти. Стенания и плач множества душ доносились из его желудка; неудивительно, ведь многие тысячи мужчин и женщин проходили через чудовищные пытки в его утробе.