Адвокат с Эльтона

— Нет! Юль, да нет же! Ты думаешь, я её не искал после всего случившегося?! Или, точнее, подделку! — Я вскочил с кресла и теперь уже сам стал наворачивать круги по каюте. — У меня связи на всех обитаемых планетах Федерации! Поверь, за девяносто лет я бы её уже точно нашёл! Невозможно не засветиться нигде ни чипом, ни отпечатком, ни на камеру, ни в банке… Биоандроида просто уничтожили, и все дела! Всё сходится один к одному!

— Эрик, ты же адвокат. — Юлиан смотрел на меня как на безумного, и это страшно злило. — Я понимаю, тогда тебе было очень плохо, но неужели ты так до сих пор не понял? Ты же знаешь, что любой гражданин Федерации, давший показания в суде, имеет право на программу защиты свидетелей. Она воспользовалась этим правом.

Слова Юлиана стали подобны внезапному извержению вулкана. Я покачнулся, расплескав часть виски, и грузно осел на кресло. За все эти годы я не допускал мысли о том, что Элиза могла меня предать… Мозг отказывался в это верить. Я похоронил её по старой традиции космических путешественников, собрав самые дорогие вещи, которые хранили о ней светлую память, и дав им сгореть в короне звезды. Я не разрешал чувствам прорваться сквозь тщательно выстроенную скорлупу объяснений, которые придумал для себя сам. И вот в этот самый миг скорлупа треснула. А вдруг… она и правда жива? Но зачем тогда выступила против меня на суде? Зачем сказала, что я употреблял наркотики?!

Мысль о том, что Лиз могла оказаться такой же расчётливой стервой, как и все эльтонийки, которые меня окружали, заставила почувствовать, будто я только что проглотил толчёное стекло и медленно истекаю кровью. Если бы Юлиан вспорол мою грудную клетку, руками выдернул хребет и переломал его, мне было бы легче. Оскорблять светлую память о том, что было между мной и Лиз, — это слишком.

— Она умерла, — глухо сказал я и на всякий случай повторил: — Элиза для меня умерла.

После чего залпом выпил остатки виски. Глотку обожгло, но в груди стало чуточку просторнее, что ли? Юлиан тяжело выдохнул.

— Хорошо. Пускай будет так, зря я вообще этой темы коснулся. Речь шла о другой полумиттарке. Как её, Ленни, да? От неё надо избавляться.

Я тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. Определённо, или я надрался с одного бокала виски, или у меня начались слуховые галлюцинации.

— Избавляться?

— Сделать всё что угодно, но убрать её из твоей жизни, — со вздохом пояснил Юлиан. — У тебя совершенно нездоровая помешанность на полуэльтонийках-полумиттарках. Я резонно опасаюсь, что ты вновь скатишься к тому невменяемому состоянию, в котором пребывал, когда мы впервые встретились. Я больше не хочу доставать тебя из психушки. Мои нервы, — да кого я обманываю? Рога! — этого не выдержат.

Проклятые астероиды…

— Юль, всё совсем не так, как ты думаешь. Ленни — моя воспитанница, я…

— Ты официально удочерил её? — перебил цварг, приподняв брови.

— Да нет же, документы — дело десятое. Ей негде было жить…

— И ты предложил свой пентхаус?

— Ну да. Шарлен требовалась помощь, поверь.

— Охотно верю. Но вот во что никак не поверю, так это в то, что ты не мог позволить себе снять или купить ещё одну квартиру для этой девушки.

Я почесал затылок. Не то чтобы эта идея мне самому не приходила в голову… Да и Ленни изначально собиралась снимать собственное жилье, но жить вместе оказалось очень удобно. В те дни, когда я забывал заказать еду из ресторана, она готовила сама. Отвратительно, конечно, и в итоге на следующий день я вновь делал заказ, но всё равно приятно же. Готовка не была её сильной стороной, зато она отлично ладила с техникой и вовремя включала роботов-уборщиков. К моему приходу пентхаус всегда сиял кристальной чистотой. В какой-то момент с Ленни оказалось ещё и весело смотреть голофильмы, играть в приставку до глубокой ночи, и она неожиданно стала более интересным противником в многомерных шахматах, чем любой искусственный интеллект. Ленни часто выдавала очень необычные рассуждения для девочки её возраста и была такой же одинокой, как и я когда-то очень давно. Ещё до Элизы. Вначале я чувствовал за неё ответственность, а позднее как-то незаметно она стала родственной душой. Но вот что-что, а даже зачатков романтических чувств я к ней никогда не испытывал… и уж совершенно точно я не перекладывал образ Элизы на Шарлен. Они совершенно разные!

— Юль, я понимаю, что со стороны это смотрится странно, но пойми, — начал я, пытаясь обрисовать сложившуюся ситуацию с Шарлен. — Ленни мне очень дорога, и я не могу просто взять и выгнать её из дома.

— Вот именно это мне и не нравится! — Юлиан нахмурился. — Вкупе с тем, что она полумиттарка, несколько лет живёт в твоём доме, и до недавних пор ты успешно скрывал с ней отношения. Я уже молчу о том, что девочке, между прочим, пока что только восемнадцать. Я требую — слышишь, Эрик? — требую, чтобы ты как можно быстрее отослал Шарлен куда угодно, пока окончательно… не испортил жизнь себе и ей. Вокруг тебя всегда было много красивых женщин — выбирай любую.

— Что-о-о?!