Агнесса из Сорренто

– Это тоже правильно, – одобрила Агнесса. – Все мы должны любить друг друга, добрый Антонио.

– Но ты же, наверное, догадываешься, к чему я клоню, – произнес молодой человек. – Я хочу на тебе жениться.

– Сожалею, Антонио, – со всей серьезностью ответила Агнесса, – но я не хочу за тебя выходить. Я вообще не собираюсь выходить замуж.

– Матушка предупреждала меня, что так всегда говорят все девицы, но никто никогда не слышал о девице, которая бы не хотела замуж, не может такого быть! – простодушно возразил Антонио.

– Думаю, так обычно и бывает, Антонио. Но я не такова: мое желание – удалиться в монастырь.

– В монастырь, хорошенькая Агнесса? Но тебе-то зачем уходить в монастырь? Тебя не постигли никакие удары судьбы. Ты молода, пригожа и здорова, и едва ли не все мои приятели сочли бы за счастье взять тебя в жены.

– Я бы ушла в монастырь, чтобы пребывать с Господом и молиться за всех людей, – сказала Агнесса.

– Но бабушка никогда тебя не отпустит, она намерена выдать тебя за меня замуж. Я слышал, как они обсуждали это давеча вечером с моей матушкой, и та велела мне настаивать, потому что, дескать, все уже решено.

– Никогда об этом не слышала, – проговорила Агнесса, впервые ощутив тревогу. – Но, милый мой Антонио, если ты и вправду любишь меня и желаешь мне добра, ты же не захочешь меня огорчить?

– Конечно нет.

– Но, видишь ли, я и вправду очень-очень огорчусь, если ты и дальше будешь настаивать на своем и если снова заговоришь со мной о свадьбе.

– Неужели? – пораженно вымолвил Антонио, не сводя с нее честного взгляда больших бархатных глаз.

– Да, именно так, Антонио, не сомневайся.

– Но послушай, Агнесса, ты совершенно уверена? Матушка говорит, что девицы вечно не знают, чего хотят.

– Но я точно знаю, чего хочу, Антонио. А вот ты очень огорчишь и встревожишь меня, если и дальше будешь докучать мне разговорами о свадьбе.

– Пожалуйста, прости меня, – взмолился молодой человек. – Послушай, Агнесса, сегодня утром я еще не был влюблен в тебя так сильно, как сейчас. Матушка уже давно твердила, что мне надобно жениться, что она стареет и что ей трудно вести хозяйство, а сегодня утром велела мне поговорить с тобой. Я-то думал, ты сразу согласишься, – вот не солгу.

– Мой добрый Антонио, думаю, найдется много красивых девушек, которые с радостью вышли бы за тебя замуж. Однако мало кто из них имеет такую склонность к духовной жизни, как я. Джульетта часто надо мной смеялась и повторяла, что уж очень я набожна.

– Джульетта была красавица, ничего не скажешь, – протянул Антонио. – Она вечно строила мне глазки и изо всех сил завлекала, чтобы я стал за ней бегать, как дурак, но матушка не хотела о ней и слышать. А теперь она сбежала с каким-то отчаянным парнем в горы.

– Джульетта сбежала?

– Да, разве ты не слышала? Вместе с одним из людей этого лихого молодого предводителя разбойничьей шайки, которого последнее время так часто видели у нас в городе. Все девицы сохнут по этим отчаянным храбрецам. На доброго, честного малого вроде меня, который только и знает, что стучит молотом да усердно работает, они и не взглянут, а стоит только одному такому удальцу с пером на шляпе пальцем поманить, они так и летят ему в объятия.

Антонио, сам того не подозревая, смутил Агнессу, и щеки ее окрасились густым румянцем, однако какое-то время она шла с выражением мрачной серьезности на лице.

Наконец они добрались до городской улицы, где их несколько поодаль уже дожидалась старуха Эльза.

– Что ж, Агнесса, значит, ты и вправду не хочешь выходить за меня?

– Я не солгала ни единым словом.

– Что ж, тогда, по крайней мере, будем друзьями, – предложил молодой человек.

– О да, конечно, – промолвила Агнесса, сияя улыбкой. – Ты добрый, достойный человек, и я люблю тебя как брата. Я всегда буду вспоминать о тебе тепло и сердечно.

– Что ж, тогда прощай, – проговорил Антонио, протягивая ей руку.

– Прощай, – произнесла Агнесса, в свою очередь протягивая руку ему.

Эльза, издали наблюдая за этим сердечным прощанием, утешила себя тем, что все хорошо, и заметно приободрилась, преисполнившись самодовольства и гордости, как это обыкновенно бывает с матронами, чьи семейные планы осуществляются, как задумано.

«В конце концов, – сказала она себе, – братец не ошибся: лучше предоставить молодым самим договариваться о сватовстве и браке. А сейчас поглядите, вот преимущества того воспитания, что я дала Агнессе! Вместо того чтобы обручиться с добрым, честным, рачительным малым, она могла влюбиться в какого-нибудь принца, князя или светского любезника, из тех, что бросают девицу с той же легкостью, с какой выкидывают высосанный апельсин. Кто знает, какое бесчинство совершил бы этот кавалер, если бы я бдительно и неусыпно за ней не приглядывала? А сейчас пусть шныряет здесь да шпионит сколько душе угодно: скоро у нее будет муж, который сумеет ее защитить. А уж молот в руке кузнеца куда лучше, чем веретено в руке женщины».