Агнесса из Сорренто

Трое обитателей маленького домика сидели после ужина в саду, наслаждаясь вечерней прохладой и легким ветерком. Воздух был напоен ароматом апельсиновых цветков, особенно явственно ощущавшимся после тихих дождей, которые прошли днем, и все трое чувствовали, как успокаивает душу благоухающий вечерний воздух. Монах сидел, склонившись над своими рисунками и пристроив на поросшей мхом стене доску, на которой они лежали, чтобы успеть поймать последний яркий золотистый свет сумерек, еще брезживший на небе. Агнесса расположилась рядом с ним на той же стене, то заглядывая ему через плечо и стараясь рассмотреть его работу, то задумчиво опираясь на локоть и печально устремляя взгляд попеременно в глубокие тени ущелья и вдаль, туда, где поток золотистого закатного света, струясь под арками древнеримского моста, уходил за горизонт, растворяясь в бескрайнем, ярко-синем море.

Старуха Эльза хлопотала по хозяйству с непривычно довольным выражением лица, проницательного и морщинистого. Она уже мысленно прикидывала, как обставить новобрачным дом и в какой подвенечный наряд облачить невесту. Она отперла старинный сундук – судя по украшавшей его причудливой деревянной резьбе, оставшийся от лучших времен, когда ей сопутствовали удача и преуспеяние, – и, вынув из тайника нитку чудесного серебристого жемчуга, принялась восхищенно разглядывать его в последних лучах солнца. Из того же ларчика она извлекла великолепные жемчужные серьги.

Сначала она вздохнула, рассматривая эти драгоценности, а потом улыбнулась с почти торжествующим видом и, подойдя к устроившейся на стене Агнессе, играючи потрясла перед нею этими украшениями.

– Гляди-ка, малютка, что у меня есть! – сказала она.

– Какие хорошенькие! Откуда они взялись? – невинно спросила та.

– Откуда взялись? Ни ты, ни кто другой и ведать не ведали, что у Эльзы есть такая красота! Но она все сделает, чтобы ее малютка Агнесса никому не уступала. Ни у одной невесты в Сорренто не будет такого подвенечного убора!

– Подвенечного убора, бабушка? – слабым голосом повторила Агнесса. – О чем это вы?

– Как это «о чем», плутовка? Тебе ли не знать! О чем же вы с Антонио проворковали все утро? Разве он не просил тебя выйти за него?

– Да, бабушка, но я ответила, что не хочу замуж. Вы обещали мне, бабушка, прямо здесь, на этом самом месте, давеча вечером, что не станете выдавать меня, пока я сама не пожелаю; вот я и сказала Антонио, что не хочу.

– Девица поступила правильно, сестра, – вмешался монах. – Ты же помнишь, ты дала слово не выдавать ее против воли.

– Но, Агнесса, чем же он тебе не угодил? – принялась бабушка улещивать внучку. – Где ты найдешь молодца трудолюбивее, да честнее, да добрее? А еще он собой хорош, и дом у тебя будет полная чаша, все девицы умрут от зависти.

– Бабушка, вспомните, вы мне обещали, вы мне и вправду обещали, – взмолилась Агнесса с огорченным видом.

– Хорошо-хорошо, дитя. Но неужели если уж пообещала, то не могу задать тебе вежливый вопрос: чем тебе Антонио пришелся не по нраву?

– Ничем, просто я не хочу замуж.

– Послушай, дитя, – снова принялась уговаривать Эльза, – я ни за что не соглашусь, чтобы ты ушла в монастырь. Уж лучше зарежь меня на этом самом месте, чем убивать такими речами. А если не в монастырь, то должна же ты выйти за кого-нибудь замуж, а кто лучше Антонио?

– Ах, бабушка, разве я плохо себя веду? Что же я сделала такого, что вы стремитесь от меня избавиться? – пожаловалась Агнесса. – Я по-христиански люблю Антонио, но вас люблю в тысячу раз крепче. Почему мы и дальше не можем жить как прежде? Я сильная. Я могу работать много больше, чем сейчас. Позвольте мне работать больше, и тогда вам не придется трудиться так много и так сильно уставать, позвольте мне носить тяжелую корзину и вскапывать деревья.

– Опять ты за свое! – воскликнула Эльза. – Мы две одинокие женщины, а времена ныне неспокойные; вокруг бродят разбойники и лихие люди, и защитник нам не помешает.

– А разве Господь нас не защищает? Разве Он не оберегал нас всегда, бабушка? – спросила Агнесса.

– Да, хорошо, не спорю, но не стоит только на Господа полагаться, куда надежнее уповать на Него, имея рядом сильного мужчину, вроде Антонио например. Хотела бы я поглядеть на того, кто осмелится позволить себе вольности с его женой. Впрочем, поступай как знаешь: к чему всю жизнь трудиться, гнуть спину ради детей, которые в конце концов и пальцем для тебя не пошевелят?

– Нет-нет, милая бабушка, – возразила Агнесса, – разве я не сказала, что готова сделать для вас все и трудиться изо всех сил? Требуйте от меня всего, что хотите, бабушка, я сделаю все, лишь бы вам угодить, вот только не выдавайте меня за Антонио, я этого не вынесу.

– А это единственное, чего я от тебя требую. Что ж, пожалуй, запру-ка эту красоту опять под замок: вижу, мои дары никому не по вкусу.

С этими словами старуха отвернулась и в раздражении ушла в дом, оставив глубоко опечаленную Агнессу вместе с дядей.