Актрисы старой России. От Асенковой до Комиссаржевской

Все минувшие дни среди родных разговоры касались именно этого события. Марии прочили большое будущее, о ней говорили как о популярной оперной певице, хотя она если и выступала, то в любительских спектаклях. И всё-таки она в душе уже ощущала себя оперной певицей, и это придавало ей особую гордость. Пройдёт несколько лет, и она выйдет на сцену покорять зрителей. А ведь от рождения она всего лишь скромная провинциалка — Курск хоть и губернский город, но, на её взгляд, захолустье.

— Ну, ждём добрых вестей! — говорила Марии провожающая её кузина, так и не вырвавшаяся из плена провинции. — Приглашай на свои концерты… Будем ждать.

— Всенепременно, всенепременно приглашу! — обещала Мария. — Да вот только сначала поступить надо бы. Экзамены сдать и поступить, а потом ещё и отучиться… О большой сцене рассуждать рано, — говорила она, а самой было очень приятно слышать такие речи и такие пожелания успехов в необыкновенном, загадочном, пока ещё совсем неизвестном её труде оперной певицы.

Пока всё складывалось удачно. Заявление принято, все представленные документы рассмотрены. И вот на руках вызов на экзамены.

К мечте поступить в Московскую консерваторию прибавлялась постепенно всё больше охватывающая мечта удачно выйти замуж. Она хоть и была ещё очень молода, но понимала, что успехов легче добиться, когда изначально у тебя есть имя — пусть пока не твоё, но знаменитое имя знаменитого мужа.

В провинции же в личном плане успехов не намечалось. Правда, Мария Клементова, хоть и родилась вдали от шумных столичных салонов, гимназию окончила в Киеве, куда переехала с родителями, покинув родной Курск. Там она научилась отличать истинные чувства от обычного заурядного флирта. Впрочем, не очень её волновали вздыхатели, если за душой у этих вздыхателей не было ни знатности, ни известности, ни денег. Деньги она ставила на последнее место после знатности — всякого рода завидных титулов — и литературной ли, сценической ли, научной ли известности. Но пока вокруг увивались лишь неудачники или таковые, которых она считала неудачниками.

А что ж, девушка она видная, да и не бедная. Потому и кавалеров хоть отбавляй, и не просто ухажёров, но и таких, что хоть завтра готовы вести её под венец.

Перед поступлением в Московскую консерваторию она вновь побывала на родине — в Курске и Воронеже было много её родственников. Именно здесь, услышав её голос, один из провинциальных, но талантливых местных музыкантов посоветовал немедленно ехать в Москву учиться. Ну а где учиться по-настоящему, как не в Московской консерватории.

У кузин её, оставшихся в Курске, всё, со стороны, конечно, хорошо. Да хорошо ли? Что за радость в провинции прозябать? Мало иметь хорошую, добрую семью, нужно ещё что-то. Вот это что-то, пока не совсем осязаемое, она и искала.

Попрощавшись с провожающими, Мария протянула билет кондуктору и быстро поднялась в вагон. Пошла по коридору, навстречу пассажирам, спешащим выйти прогуляться по станции — поезда в ту пору стояли довольного долго, особенно в городах губернских.

Вот и её купе…

Купе двухместное — не для бедных. Кондуктор отодвинул дверь и внёс небольшой саквояж, чтобы определить его на место.

— Благодарствую! — сказал он, ощутив в руке вложенный в неё целковый.

— И принесите чай! — попросила Клементова, полуобернувшись.

Наконец она вошла в купе и увидела, как навстречу поднялся молодой человек, годами несколько старше её. Он был одет богато и довольно изысканно — по всему видать, не из бедных. И в поведении своём в первое мгновение показался уверенным, но в следующую секунду что-то незримо переменилось в нём, переменилось, едва он посмотрел на неё. Посмотрел и замер.

Он слегка покраснел, поклонился и представился:

— Поленов. Художник Василий Поленов.

«Поленов, Поленов, — промелькнуло в голове у Клементовой, — а ведь я что-то слышала о нём. Кажется, из молодых, да ранних! Это уже интересно, очень интересно».

— Мария! — ответила она и обратила внимание, как молодой человек встрепенулся. — Мария Клементова, — и после паузы прибавила не без гордости, как и молодой человек, назвала свою профессию, правда, в отличие от него, профессию пока лишь будущую: — Оперная певица.

Назвала и даже несколько растерялась, заметив странную реакцию молодого художника.

— Как вы сказали?! — воскликнул Поленов. — Оперная певица?

— Ну пока не совсем. Я еду поступать в Московскую консерваторию. А что вас так удивило? — поинтересовалась она и внимательно посмотрела на художника.

— Нет, нет, ничего. Извините. Это я так. Извините, — отвечал молодой человек, несколько тушуясь по непонятной для Марии причине. — Это сугубо личное…

В. Д. Поленов

Она поняла лишь одно — поняла, что невольно стала причиной этой странной перемены в его настроении. Сначала интерес к ней — явный интерес, затем удивление и какая-то лёгкая тень на лице. Словно озарило молодого человека какое-то мимолётное воспоминание. Причём воспоминание либо не очень приятное, либо очень печальное.