Alia tempora (СИ)

Никто не мог предложить лучшего плана. Они могли надеяться на Гвардию, пытающуюся взять след, могли ставить защиту и ждать врага на своем пороге. Рассыпали соляные полосы, вбивали иглы в косяк. Молились бы — да в Аду никогда не умели умолять, в народе, поставившем во главе свергнутого за гордыню Люцифера…

В свои покои она вернулась ненадолго, чтобы прихватить пару амулетов и саблю: носить ее на Советы, где по большей части приходилось сидеть, чувствуя, как навершие упирается в бок, было бессмысленно. Заглянув в шкаф, Кара нашла гвардейский мундир, вычищенный и отглаженный, задумчиво провела пальцами по серебряной шершавой окантовке, поправила воротник. Позади грохнули двери, но шаги были мягкие, неслышные; все гвардейцы носили тяжелые военные ботинки, так что Каре не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, кто впорхнул в ее покои.

Оглядевшись, Ишим дернула хвостом, когда заметила сваленные на широкой постели ножны и клубки амулетов, присела на краешек, разгладила ладонью покрывало и принялась распутывать тугое переплетение тесемок.

— Все хорошо? — робко уточнила она, увидев что-то в лице Кары. Она заинтересованно приоткрыла шкаф, уставилась в зеркало, вставленное в правую дверцу, потерла висок.

— Наверное. Есть ощущение, что мы строим Ноев ковчег, — виновато призналась Кара. — Они правы: всех не спасти. Даже если объявить чрезвычайное положение, всех укрыть не сможем, целых девять кругов… А вдруг он явится не в Столицу? Начнет с любого другого города, где мы не готовы встретить?.. В Дите тоже обещали гулянья, каких Ад еще не видел… и не увидит, быть может.

— Кара, успокойся, — неожиданно приказала Ишим, и она сама с удивлением осознала в своем голосе панические нотки. — Войска мобилизованы везде — ты сама говорила. Мы сможем его остановить. — И, смягчившись, подсказала: — Все когда-нибудь сомневаются, в этом нет ничего такого.

Но весь ужас, что подтачивал ее последние дни, невозможно было унять парой фраз, Кара это понимала. И столь же четко осознавала, что не может подвести Ад, который принял ее новым Сатаной, — обязана оправдать доверие.

— Советница Ориш просила уточнить, определилась ли ты с речью на Исход, — невинно начала снова Ишим. — Не нужно стонать, все должно быть подготовлено!

Не послушав ее, Кара еще раз аккуратно приложилась лбом к гладкой поверхности прохладного зеркала. Подошла к кровати, рухнула на нее, провалившись в мягкий матрас — пружины протяжно отозвались, Ишим укоризненно глянула: падение перетряхнуло все амулеты, которые она бережно раскладывала, и те тревожно замерцали. Скрестив руки на груди, Кара рассматривала черно-обсидиановый, без изъянов, потолок.

— Когда я импровизировала перед битвами, всех все устраивало, — напомнила Кара о споре, ведущемся годами. — Все шли в бой с твердой уверенностью, что делают правое дело, — даже если я этого не знала… Твоя советница Ориш слишком беспокоится о мелочах.

— Она хочет хорошо делать работу, которую ей поручили…

— Ну да, учредитель праздника, это ж очень важно, — истекала ядом Кара. — Вот пусть и заведует занавесками и тем, как нужно рассаживать гостей, а речь — это мое дело. Ее даже не было на войне, она так же сидела в каком-нибудь укрепленном замке и выбирала, какими цветами все украсить к победе…

Успокоившись, она вздохнула, улыбнулась Ишим, скользнула рукой по ее щеке — по тонкому, теперь почти незаметному шраму, который она заработала во время штурма Рая. В тот раз Кара готова была поверить, что Ишим погибнет, что не станет ее — вот так просто, и те дни были самыми тяжелыми в ее двухтысячелетней жизни.

— Прости, заработалась, в последнее время слишком о многом нужно волноваться… Я набросала речь, под вечер обязательно закончу. Там даже нет мата, — горделиво заявила Кара.

— Думаю, все привыкли, что Сатана выражается как разбойник с большой дороги, — все еще уязвленно — за подругу Ориш — пробурчала Ишим, но от руки ее не отстранилась, позволяя поглаживать щеку и почесывать под подбородком, точно кошечку.

— До капитана Войцека мне еще далеко…

Когда Кара потянула ее на себя, Ишим тревожно забилась в руках, юрко размахивая хвостом, попыталась вывернуться, алея щеками.

— За дверью всегда стража, там прекрасно все слышно, — напомнила она, стыдливо косясь в сторону.

— Это их проблемы…

— Это их работа! — серьезно напомнила Ишим и все же вырвалась. Кара не посмела ее удерживать, хотя и пощекотала напоследок мягкую кисточку хвоста, лукаво улыбаясь; Ишим ойкнула, завела хвост за спину и отошла в сторону, к небольшому трюмо.

Привстав, Кара сгребла себе несколько амулетов, связала тесемки; магия подмигивала алыми искорками, но вела себя смирно — их заряжал Влад, единственный из магов, кому она по-настоящему доверяла.

— Прежде чем отправишься в город, стоит кое-что прочитать, — напомнила Ишим. — Вот, держи…

На кровать подле Кары тяжело упал сверток бумаг, который Ишим ей небрежно бросила; сама она вертелась у зеркала, поправляя смазанную помаду и все еще сердито поглядывая на Кару. Она взвесила в руке бумаги, хмыкнула: