Alia tempora (СИ)

— Кажется, ты чего-то не понял, — резко заявила она. — Мне заплатили, чтобы я доставила тебя из точки А в точку Б, и не в моих правилах расстраивать заказчика. Крайне трудно было попасть в гвардейскую тюрьму, знаешь ли, у меня до сих пор синяки не сошли!

Хищно оскалясь, она выговаривала ему что-то еще, обиженная, оскорбленная подлым нападением со спины. Увлекшись, Ринка стискивала пальцы все сильнее; в глазах потемнело. Последним усилием он потянулся рукой куда-то, беспомощно зашкрябал ногтями по двери, расцарапывая пальцы, взмолился неясно кому.

Перед ним вспыхнул свет — едва ли тот, что в конце туннеля. Рыжий знал, что после смерти его ждет лишь абсолютная тьма. Сейчас же он видел мир, осветившийся изнутри, странные нити, оплетшиеся вокруг домов, пробегающие по тонким проводам, протянутым в небесах. Точно всемирная паутина, обнявшая человеческий мир… Он перевел взгляд на Ринку, по-прежнему стискивающую его горло, — странно, но удушья он больше не чувствовал. Она пылала насыщенным синим цветом, точно темное небо над пустыней в поздний час. Опомнившись, Рыжий рванулся прочь, не телом, но как-то иначе… Отскочив, Ринка зашипела, как разъяренная кошка: показала клыки, забила хвостом.

— Это было нечестно, — заявила она сквозь зубы. — Слушай, давай оба успокоимся. Я всего только работаю на нее, понимаешь? Хочешь ответов, давай поднимемся наверх, там тебе все объяснят!

— Что происходит? — отчаянно взвыл Рыжий, бешено озираясь по сторонам, не вслушиваясь даже в слова Ринки. — Это ты… что-то сделала? Верни обратно!

Она озадаченно уставилась на него, потом симпатичное лицо Ринки некрасиво перекосилось, и она оглушительно расхохоталась, заставив Рыжего шарахнуться назад, спиной вжаться в дверь по своей воле.

— Это боевой транс, — чуть презрительно сказала Ринка. — Первый раз нормально в него вышел, да? Не самый подходящий момент. Глубже дыши. И не зашиби меня случайно.

В голове роилось слишком много совершенно разных вопросов, чтобы выбрать хотя бы один. Боевой транс — вот что он уловил из слов Ринки. Состояние, обнажающее изнанку мира, в которое выходили все боевые маги, чтобы колдовать немыслимой силы заклинания; он слышал об этом краем уха: чего в тавернах не болтают. Он уставился на свои дрожащие руки: обгрызенные ногти, черные полоски по ними, царапины, ссадины на костяшках. Совсем не руки мага, но нити, которые привели Рыжего в такой ужас, навязывались на пальцы, запутывали их, словно признавали в нем хозяина.

Сверху что-то неожиданно хлопнуло, точно выстрел, и Рыжий вжал голову в плечи, боясь, заметался, но деваться было некуда. Ничуть не испугавшись, Ринка сердито на него посмотрела, как будто винила в чем-то еще, и скривилась.

— Что вы там устроили! — раздался в вязкой тишине ночи истерически-визгливый женский голос, продравший до глубины души. — А ну пошли вон! По домам! Живо!

Тихо взрыкнув, Ринка быстро набрала код снова и поволокла его за собой, увлекая в душные недра подъезда. От неожиданности, от страха Рыжий все-таки вернулся в обычный человеческий мир, наполненный не магическими всполохами, а грязью и кислым тошнотворным запахом. Ступеньки глухо гремели под ногами Ринки — он сейчас заметил, что она носит тяжелые военные ботинки, похожие на те, что он видел на гвардейцах.

Нужная квартира оказалась на третьем этаже. У Ринки не было ключа, но она почти беззвучно прошептала что-то, крепко куснула себя за палец и черной кровью принялась вычерчивать сложную фигуру на облезлой обивке. Она и то понимала в магии больше него; Рыжий все еще постоянно оглядывался, боясь, что мир вновь изменится, демонстрируя яркую изнанку, от которой страшно ныли глаза.

Плечом Ринка навалилась на дверь, и та распахнулась без единого звука. Сверкнула защитная магия, и у него страшно заныли основания рогов, что позволило упрямой демонице совершенно беспрепятственно затащить его в квартиру. Окровавленной пятерней она уверенно хлопнула по двери, запирая ее. Выдохнула. И — Рыжий едва не заорал от радости — достала знакомый ему амулет, пылающий бронзовыми искрами, и поднесла его к наручникам.

Память услужливо подкинула ему картинку начисто выбитой стальной двери, которую не смог бы выломать ни один демон, но он и не подумал сопротивляться. Произнеся пару слов, Ринка коснулась амулета пальцем, чуть царапнула. Символы, покрывающие ободок наручника, загорелись мягким золотым светом, точно металл начал плавиться; жара Рыжий не ощутил. С наслаждением увидел, как наручник размыкается, — тут же сорвал его с запястья и отлетел от Ринки как можно дальше.

— Да спокойно, я не кусаюсь, — снисходительно сказала Ринка. Она расшнуровала ботинки, поставила их к тумбочке для обуви. Потянулась, разминая затекшие кости, хрустнула шеей — Рыжий почувствовал, что его против воли перекашивает.