All Flesh is Grass

The Flowers, then, were not the only ones upon this planet. There were others—or there had been others. Creatures that knew the use of stone and had the tools to chip the stone into convenient form and size.

Не просто глыба, не какой-нибудь валун, а каменная плита! Обтесанная плита со следами зубила и с остатками цемента по краю!

Значит, Цветы  — не единственные обитатели этой планеты. Есть и другие или были когда-то. Существа, которые умели строить из камня и придавали камню нужную форму и размеры при помощи орудий.

My eyes travelled from the block of stone up the mound that stood at the water's edge, and there were other blocks of stone protruding from its face. Standing frozen, with the glint of water and the silver song forgotten, I traced out the blocks and could see that once upon a time they had formed a wall.

This mound, then, was no vagary of nature. It was the evidence of a work that at one time had been erected by beings that knew the use of tools.

Я поднял глаза от каменной плиты к тому бугру у края воды  — из него выступали и еще такие же плиты. Я застыл на месте и, позабыв о солнечных бликах, о серебряной песне ручья, обвел взглядом проступавшие из земли плиты  — все ясно, некогда здесь была стена.

Так, стало быть, этот бугор  — не прихоть природы. Это  — свидетельство, что в давние времена здесь потрудились существа, которые умели строить, умели пользоваться орудиями и инструментами.

I left the stream and clambered up the mound. None of the stones was large, none was ornamented; there were just the chisel marks and here and there the bits of mortar that had lain between the blocks. Perhaps, a building had stood here at one time. Or it may have been a wall. Or a monument.

I started down the mound, choosing a path a short way downstream from where I had crossed the creek, working my way along slowly and carefully, for the slope was steep, using my hands as brakes to keep myself from sliding or from fal1ing.

Я вышел из ручья и взобрался на бугор. Камни невелики и никак не украшены  — только следы зубила да кое-где остатки скреплявшего плиты цемента. Видно, когда-то здесь стояло здание. Или, может быть, ограда. Или памятник.

Я опять начал спускаться к ручью, держа чуть ниже того места, где переходил его вброд; склон был крутой, и я спускался медленно, осторожно, тормозя руками  — не ровен час, сорвешься.

And it was then, hugged close against the slope, that I found the piece of bone. It had weathered out of the ground, perhaps not too long ago, and it lay hidden there among the purple flowers. Under ordinary circumstances, I probably would have missed it. I could not see it well at first, just the dull whiteness of it lying on the ground. I had slid past it before I saw it and crawled back to pick it up.

И тут, прижимаясь всем телом к откосу, чтобы не упасть, я набрел на кость. Должно быть, дождь и ветер совсем недавно высвободили ее из-под слоя почвы, и теперь ее укрывали только лиловые цветы. Если бы не чистая случайность, я, скорее всего, прошел бы мимо. Сперва я ее не разглядел, заметил только: в земле что-то тускло белеет. Сполз по склону  — и лишь тогда увидел кость, вновь подтянулся повыше и вытащил ее.

The surface of it powdered slightly at the pressure of my fingers, but it did not break.

It was slightly curved and white, a ghostly, chalky white.

Turning it over in my hand, I made out that it was a rib bone and the shape and size of it was such that it could be human, although my knowledge was too slight to be absolutely sure. If it were really humanoid, I told myself, then it meant that at one time a thing like man had lived here. And could it mean that something very similar to the human race still resided here?

Когда я сжал ее, пальцы мои словно пылью покрылись  — верхний слой изъело время,  — но сама кость не сломалась.

Чуть изогнутая и призрачно белая, белая как мел.

Я повертел ее в руках: похоже, что это ребро, и, может быть, судя во форме и размеру, человеческое,  — впрочем, тут моих знаний не хватает, могу и ошибиться.

Если эта кость и вправду сходна с человеческой, значит, когда-то здесь жили существа, напоминающие людей. Но тогда, может быть, здесь и поныне обитает какое-то подобие человечества?

A planet full of flowers with nothing living on it except the purple flowers, and more lately Tupper Tyler. That was what I'd thought when I had seen the flowers spreading to the far horizons, but it had been supposition only. It was a conclusion I had jumped to without too much evidence. Although it was in part supported by the seeming fact that nothing else existed in this particular place—no birds, no insects or animals, not a thing at all, except perhaps some bacteria and viruses and even these, I thought, might be essential to the well-being of the Flowers.