Алтарь времени

Штернберг досадливо скривил рот:

– Ладно, как хотите.

Бросил взгляд на заграждение, затем вновь на караульных. Тогда, в берлинском бомбоубежище с заклинившей дверью, что он вообразил, чтобы облегчить себе задачу? Большой старинный штурвал. Штурвал Времени. Крутануть его и одновременно нанести пирокинетический удар – это будет непросто. Но возможно.

Штернберг с мрачной ухмылкой погрозил пальцем солдатам, державшим его под прицелом. Затем быстро посмотрел на заграждение, представляя, как потоки времени обрушиваются в раскрывшуюся невидимую пропасть, унося с собой прочность стали, из которой сделана колючая проволока и каркас, уничтожая заодно и шлагбаум, и пулемёт, и…

Автоматчики вскрикнули в один голос, когда оружие в их руках внезапно расползлось на слоящиеся ржавые коросты, а через миг вовсе рассыпалось прахом. То же самое произошло и с заграждением – оно в мгновение ока осело, стремительно ветшая. Автомобиль резко тронулся с места, но ограждение не протаранил – того уже не было, не было и шлагбаума, лишь ветер раздувал ржавую пыль.

Один солдат оторопело таращился на свои пустые руки, другой бранился, офицер же бросился к караульной будке – к телефону. Но будка уже вспыхнула бледным на солнце пламенем, огонь взбух и раскрылся прозрачным бутоном, лопнуло стекло, за ним всё жарко золотилось, будто в печи. Дежурный офицер отпрыгнул, закрывая лицо рукой. Всё это Штернберг успел увидеть уже издали – автомобиль мчался вперёд, набирая скорость.

– Это была магия? – деловито осведомился Купер.

– Нет. Магии не существует, существуют неизученные законы мироздания, – пробормотал Штернберг и медленно, сползая по спинке заднего сиденья, повалился на бок. Перед глазами крутились какие-то мелко-хрустальные острые искры, предметы вокруг порой начинали казаться прозрачными – Штернберг видел двигатель автомобиля, переднюю подвеску, под полом салона жутко-стремительно струилась лента асфальтовой дороги. Штернберг обессиленно прикрыл глаза. Это его новое умение может отнять жизнь. Запросто.

– За нами погоня, – объявил Купер таким тоном, каким другие люди сообщают о том, что за окном начался дождь.

Штернберг, немного придя в себя, приподнялся, посмотрел, морщась от солнца, в заднее стекло. На пределе видимости маячили мотоциклисты. Один, второй… Больше. Не сосчитать. И какая-то машина, издали не разберёшь.

– Солидная погоня, – уважительно сказал Купер. – Вы чего такого натворили-то?

– Не сошёлся во взглядах с начальством.

Мотоциклы приближались, Штернберг уже различал лица солдат под низко сидящими касками. Пулемётчик на первом мотоцикле попытался прицелиться. Коротко протарахтела очередь.

– Стращают, – пояснил Купер. – С такого расстояния не попадут. А мы сейчас от них оторвёмся. – И ещё прибавил газу.

Кусты и трава на обочине слились в серо-зелёную ленту, перелески стремительно сменялись полями, сверкающий на солнце капот «Мерседеса» заглатывал дорогу с такой скоростью, что холодело в пятках, упруго и грозно гудел воздух в щели над не до конца поднятым стеклом. Мотоциклисты позади стали отставать, но сдаваться не собирались.

Штернберг впервые услышал смех своего шофёра – сочный и жизнерадостный:

– Пускай попробуют догонят!

Немного сбавив скорость, автомобиль аккуратно вписался в крутой поворот возле столба с разнонаправленными указателями, названия на которых Штернберг даже не успел прочитать. Штернберг обернулся: первый из мотоциклов врезался в столб, остальные прошли поворот благополучно и сплочённо устремились следом. Начались пригорки, и на вершине каждого автомобиль чуть подбрасывало, чудилось, вот-вот взлетит. Дорогу плотной тёмной стеной обступил ельник, солнце бежало за автомобилем, порой вспыхивая за сплетением ветвей и бросая искристые лучи в боковое стекло. Из-за очередного поворота выехал крытый брезентом грузовик. «Мерседес» вильнул в сторону и прошёл поворот по единственно возможной траектории, едва разминувшись с идущей навстречу машиной, и тут же сзади послышался визг тормозов, короткий лязг и грохот: один из преследователей-мотоциклистов на полной скорости столкнулся с грузовиком. Ещё один вылетел на обочину и покатился в глубокий овраг, в паутину сухих еловых ветвей.

Купер снова засмеялся:

– Сопляки на самокатах! Где им со мной тягаться!

Дорога спрямилась, снова пошли поля. Автомобиль шёл на запредельной скорости, так, что слегка давило на грудину. Даже из своих роскошных автомобилей, конфискованных в конце прошлого года гестаповцами, Штернберг не сумел бы выжать подобного – да что там, следовало честно признать: и на своём лощёном «Хорьхе» он либо не сумел бы оторваться от погони, либо давно оказался бы в кювете. Между тем преследователи отстали: сколько Штернберг ни приглядывался, оборачиваясь к заднему стеклу, мотоциклистов больше не было видно.