Его спутники повернулись и исподлобья оглядели соседа, эту «одну заблудшую овцу», случайно попавшую сюда. Да, пожалуй, действительно он не был этим «цветным» своим, скорее, чужаком, как и они сами. Немцы приподняли шляпы, приветствуя его. Тот ответил им вежливым кивком головы, по-европейски. Новые посетители заказали свинину, картошку с луком и в отсутствие шнапса — текилу с томатным соком. Ели они жадно и много. Громко отрыгивали из своих желудков. Вскоре, после обильного ужина и кувшина текилы, господа приезжие захотели пообщаться с соседом напротив...

К этому моменту бывший факир успел вполне сносно выучить европейские языки: английский, французский и немецкий. Хорошей легендой снабдила его мудрая госпожа гадалка. Он точно знал, чем он занимается (он коммерсант в эмиграции, немецкого происхождения). Увлекается немного астрологией. Это занятие ему досталось по наследству от деда. Но, как известно, из звёзд шубу не сошьёшь?! А здесь, в этом бунгало, оказался по случаю одной торговой сделки, оказавшейся не совсем удачной. Кто в этом виноват? О-оо, господа хорошие! Без вопросов! Конечно же, эти бестолковые цветные! Дикари! Честное слово, просто дикари! С ними нельзя иметь решительно никаких дел!..

Далее в новой компании речь зашла о сильной личности. О необходимости её присутствия в правительственных кругах любого государства, которое хочет быть сильным во всех отношениях как в промышленности, так и в экономике.

— Государство, которое хочет быть могущественной империей, просто обязано иметь сильного властного правителя, — страстно сказал Курт. — Вы как думаете, господин...

— Петер, Петер Ш-ш-ш...— начал было говорить бывший факир, но его перебили.

— Т-сс, — мы здесь просто по именам обращаемся. Только без фамилий. Кругом враг. Надо быть настороже. Вы согласны, дружище?

— Да, несомненно. И я вас поддерживаю, Курт, в той части высказываний, что власть должна быть сильной. Но добавлю от себя: она должна быть жёсткой, без компромиссов, а иногда очень жёстокой для защиты интересов родного государства. «Фатерланд» — святое! Ибо для достижения цели империи — все средства хороши. Римляне бы сказали: «цель оправдывает средства», — он нервно потряс рукой, как бы обращаясь к невидимому залу.

Через несколько минут собеседники были практически загипнотизированы его пафосом и силой речи. Мысли этого «соотечественника» оказались созвучны их чаяниям и ожиданиям. Они вдруг «прозрели» — да это же та самая «сильная личность», которой им отчаянно не хватает в партии. Хотя кое-кто на роль верховного правителя на примете имеется — один человек. Но ещё один туз в рукаве всегда пригодится. Прообраз вождя или его двойника вовсе «не испортит обедню» в таком сложном вопросе, как новая политика нового государства...

Ледяной Мустанг стоял на серебряном подносе, и в завитках его гривы играло пламя разноцветных свечей. Фигура скакуна переливалась разными цветами и отблесками, порой даже казалось, что огонь свечи непостижимо становится её внутренним огнем. В этот же миг мексиканская провидица увидела, вот Оно, свершилось! Непроявленное — проявилось. Ледяной Мустанг соединил в себе адскую силу льда и пламени. Этим вечером в скромном мексиканском бунгало обозначилась предстоящая великая битва двух миров. Когда же у добрых сил появятся союзники, провидица ещё не знала. Пожалуй, до этого было очень и очень далеко. Внутренним зрением она увидела, как дикий скакун поднимается на дыбы и нависает своим могучим торсом над всей Землёй. Огненное дыхание Ледяного Мустанга жарко задышало в Европе во всю мощь. Пробили часы, оповещая гостей бунгало о первых минутах Нового 1933 года.

Алый закат в Лейкхерсте

1

Инженер-астроном Константин Иванович Кедров приладил отшлифованную линзу к оптической системе полуцилиндрических зеркал и полюбовался на выстраданное долгими северными ночами творение. Фокальная плоскость захватила далёкий объект.

— Хорошо, однако! — отметил он, заглядывая в окуляры гидирующего телескопа и регулируя юстировочным «барашком» резкость, чтобы удержать яркое пятно в фокусе.

Это был доселе невиданный в этом квадрате неба квазизвёздный и быстро вращающийся объект с огромной массой и светимостью в двести галактик. «Квазар», — подумал Кедров. Он отстранился от окуляров, в задумчивости охватил пятернёй подбородок и пошкрябал рыжеватую щетину на впалых и небритых щеках. Глянул в узкую щель между телескопом и раздвижными створками: «Редкая безоблачность!» Морозная зима подходила к зимнему солнцевороту, а безудержно нескончаемая ночь набирала силу. Ясное небо чернильной синью распласталось над блокадным Ленинградом, высвечивая бриллиантовые россыпи звёзд, собранные в букеты созвездий.