Алый закат в Лейкхерсте

Злые языки за глаза называли Рудольфа Гесса «тенью фюрера». Особенно «спелись» они за то время, пока оба сидели в одной тюремной камере после «Пивного путча», где Рудольф помогал писать и редактировать фюреру книгу «Mein Kampf». Богатая биография и хорошее образование личного секретаря позволяли ему иметь собственное мнение, но... в рамках идейной линии партии. Чуть позже его преданность фюрер оценит вполне и 29 июня 1933 года назначит Гесса рейхсминистром без портфеля. Крики и цветы горожан мелькали по обеим обочинам улицы. Вскоре машина диктатора свернула с необычайно праздничной Фридрихштрассе на Ораниенбургер Штрассе, направляясь в заветный ресторанчик.

Слегка располневший Гуго Экнер во фраке от стильного и дорогого немецкого кутюрье, — получившего образование портного в Великобритании, — с бокалом шампанского в одной руке и гавайской сигарой в другой, разгуливал по банкетному залу, репетируя тост в честь фюрера.

— Он приехал! — засуетился распорядитель зала.

Обер-кёльнер заглянул в меню и отдал распоряжения персоналу. Забегали официанты, разнося на серебряных подносах аперитив. Кёльнеры за стойкой кинулись протирать и без того сверкающие пивные кружки из богемского хрусталя. Швейцары, срочно натягивая белые перчатки на руки и вежливые улыбочки на лица, поторопились к входным дверям.

В зал вошли шкафообразные мордовороты с бульдожьими головами, массивными челюстями и злыми колючими глазками, подозревающие в измене и красном терроре каждого встречного. Они осмотрели столы, стулья, проверили оконные ниши за шторами, кухонные помещения с кастрюлями и баками, туалетные комнаты и склады. Особое внимание личная охрана фюрера обратила на служебный и запасный выходы, расставив у дверей по два человека.

— Будьте спокойны, господа! Мышь не проскользнет, не то что какие-то там коммунисты! — подобострастно кланяясь, сказал распорядитель зала, лично поднося им по стопочке шнапса с анчоусами.

7

Когда именинник уселся во главе банкетного стола, гости, — список которых утверждался профессором оккультных наук и личным астрологом фюрера Эрихом Гануссеном, — тоже заняли подобающие места, отмеченные карточками на блюдцах.

Гуго Экнер оказался рядом с приезжим из Лейкхерста, американским миллионером немецкого происхождения. Он оглядел хорошо одетого соседа с дорогой оправой очков, золотыми запонками и алмазной булавкой на галстуке, чуть выше среднего роста и тщедушного вида мужчину. Он почему-то сразу же вызвал уважение у буржуа. «Сразу видно натуру, склонную к авантюрам», — подумал Экнер.

— Простите, не расслышал вашего имени, — спросил он, наклоняясь к уху миллионера.

— Предприниматель Герман Норд, господин Экнер.

— Чем занимаетесь?

— Беру с вас пример, господин Экнер, и хочу предложить сотрудничество в области туристических перевозок через Атлантику, — не моргнув глазом, ответил мнимый миллионер. Думаю, что главная воздухоплавательная база военно-морских сил США в Лейкхерсте близ Манхэттена не откажется построить на своей территории причал для немецких дирижаблей. Готов вложить немалый процент в общее дело.

— Похвально! Ваше предложение вызывает интерес, господин Норд, — быстренько подсчитав в уме потенциальные прибыли, Экнер проникся идеей мгновенно.

Банкет продолжался.

— Я знаю, что уважаемый господин Гуго Экнер хотел бы произнести тост в честь нашего несравненного фюрера Адольфа Гитлера, — сказал Генрих Гиммлер, поднимая бокал с вином.

Магнат вытер губы салфеткой:

— Мой фюрер! Я, как патриот национал-социализма, открыто говорю: дирижаблестроение есть истинный триумф немецкой научной мысли Германии. Строительство и эксплуатация таких невиданных до сих пор гигантских небесных кораблей, как «Пауль фон Гинденбург» и «Граф Цеппелин-2», неизбежно поднимет престиж Третьего Рейха на недостижимую высоту. Я знаком с серьёзным человеком из-за океана, разделяющим подобные взгляды и готовым частично профинансировать сотрудничество с нашей авиакомпанией, в случае если, — он сделал ударение на этом слове, — вопрос коснётся трансатлантических перевозок на дирижаблях. Немецкая экономика и промышленность находятся на верном пути. Я хочу предложить тост за величие новой Германии и здоровье дорогого фюрера, Адольфа Гитлера! Зик хайль!

— Зик хайль! — подхватили гости в экстазном порыве...

Они ещё не знали, что скоро этот экстаз захлестнёт не только Германию, но и всю Европу. Гуго Экнер поставил пустой бокал на стол, потянулся за отварным телячьим языком и ободряюще кивнул соседу. Герман Норд молчал и наблюдал за застольем. «Кажется, удалась интрига: жучок нужной политической мысли запущен. Придёт время, и он зашевелится в мозгу этой краеугольной исторической личности, начнёт точить его изнутри». Он взял тарелку с лимоном и предложил возможному партнёру выпить коньячку.

Таким образом, американский миллионер Герман Норд, он же свежеиспечённый советский диверсант Еремей Гаврилович Северцев, втёрся в доверие к Гуго Экнеру, создателю будущего небесного «Титаника» — дирижабля «Гинденбург»

8