Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга V

Момент этот представляется важным, и поэтому имеет смысл процитировать рассказ Литтлфилда дословно: «Мы все спустились по лабораторной лестнице [из лекционного зала на 2-м этаже — прим. А.Р.], сопровождаемые доктором Уэбстером. Мистер Клэпп подошел к двери уборной, над которой висело большое квадратное стекло, стекло это было либо закрашено, либо вымыто с разводами. Посмотрев вплотную на стекло, мистер Клэпп спросил: „Что это за место?“ Я ответил, что это личная уборная мистера Уэбстера, и никто, кроме него самого, не имеет к ней доступа. Доктор Уэбстер отвлёк внимание от этого места, подойдя и открыв дверь, сказав, что здесь еще одна комната. Мы все прошли в комнату. Кто-то сказал, что они хотят обыскать хранилище [речь об ассенизационной камере]. Я сказал им, что это бесполезно, так как ни у кого, кроме меня, нет к нему доступа. Это хранилище было местом, куда выбрасывали фрагменты предметов. Отверстие имеет площадь около двух квадратных футов [т. е. прямоугольник 30 см. на 60 см.]; само же хранилище имеет площадь около десяти квадратных футов [немногим менее 1 кв. м]. Я сказал присутствующим, что камера всегда заперта, и у меня имеется ключ от этого места. Они хотели заглянуть внутрь, тогда я отпер [замок на доске] и опустил вниз стеклянный фонарь. Они, по-видимому, остались удовлетворены осмотром.»[16]

Итак, во вторник ассенизационная камера была осмотрена группой лиц, и ничего подозрительного в ней найдено не было.

Тогда же были осмотрены комнаты, занимаемые Литтлфилдом и его женой.

После того группа лиц, занимавшаяся осмотром помещений колледжа, ушла, Литтлфилд спустился в подвал. Находясь там, он слышал, как около 16 часов появился профессор Уэбстер, его шаги над головой были хорошо узнаваемы. Литтлфилд поспешил наверх, дабы выяснить у профессора, нет ли каких срочных работ в химлаборатории. Уборщик застал Уэбстера с газетой в руках. Тот спросил Литтлфилда, знает ли тот Фостера, торговца продуктами питания. Литтлфилд ответил утвердительно. Тогда Уэбстер спросил, купил ли Литтлфилд индейку на предстоящий День Благодарения, который отмечается в последний четверг ноября, т. е. через день. Уборщик ответил отрицательно и пояснил, что думает в четверг уйти куда-нибудь в гости. Тогда Уэбстер передал ему записку для Фостера, содержавшую заказ индейки, и добавил, что Литтлфилд может забрать индейку себе. Видя недоумение уборщика, профессор пояснил, что у него есть практика раздачи индеек некоторым полезным людям, а поскольку Литллфилд иногда выполняет различные поручения, то правильно будет отблагодарить его таким вот образом.

Также в листке с заказом был указан сладкий картофель, который Фостер должен был доставить домой Уэбстеру.

Вечером того же вторника — около 18 часов — Литтлфилд столкнулся с Уэбстером на выходе из здания. Уборщик поинтересовался, надо ли поддерживать огонь в помещениях профессора, тот ответил, что на этой неделе не надо.

На следующий день — в среду 28 ноября — профессор Уэбстер вновь пришёл очень рано и практически сразу начал двигать мебель в лаборатории и уборной. К этому времени Литтфилд уже имел сильные подозрения в отношении соседа и подумал, что надо бы подсмотреть, чем же именно он там занимается. Он решил заглянуть под дверь, для чего прошёл в кладовую, примыкавшую к помещениям профессора, и лёг на пол. По издаваемым звукам и специфическим признакам движения Уэбстера уборщик понял, что профессор перетаскивает волоком корзины с древесным углём и мешки с сиднейским углём (антрацитом). Затем профессор подошёл к печи и исчез из поля зрения Литтлфилда, который так и не понял толком, чем же именно занят Уэбстер и для чего он перетаскивал топливо. Пролежав на полу около 5 минут, уборщик был вынужден закончить свою разведку.

Несколько позже, приблизительно в 15 часов, Литтлфилд обнаружил, что стена разделительного коридора очень горяча. «Я едва мог дотронуться до неё рукой,» — заявил Литтлфилд под присягой (дословно: «I could hardly bear my hand on it»). Опасаясь пожара, он предпринял попытку войти в лабораторию из коридора, вошёл в тамбур, но… дверь из тамбура в лабораторию оказалась закрыта на засов изнутри. Тогда Литтлфилд попытался проникнуть в лабораторию с другой стороны — из небольшой аудитории 1-го этажа, но дверь оказалась заперта.

Выйдя на улицу, Литтлфилд принялся заглядывать в окна лаборатории, опасаясь увидеть дым или открытое пламя.