Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга V

По возвращении в США Эбен Хорсфорд близко сошёлся с профессором Уэбстером. Последний помог молодому учёному в 1847 году занять профессорскую вакансию по кафедре физики в Научной школе Лоуренса (Lawrence Scientific School). Основным соискателем на это место являлся некий Генри Дарвин Роджерс, которому профессор Уэбстер противостоял всегда и во всём. Причина их конфликта не до конца понятна. Уэбстер называл Роджерса религиозным фанатиком и человеком инквизиторских убеждений, которого нельзя допускать к естественным наукам. Однако есть свидетельства того, что причина конфликта лежала в иной плоскости. Генри Роджерс поддерживал группу профессора Джорджа Б. Эмерсона, стремившегося изгнать Уэбстера из Гарварда.

В общем, в 1846 году в Гарварде шла незаметная постороннему глазу борьба различных центров силы, что в научных сообществах происходит сплошь и рядом. Уэбстер привлёк Хорсфорда на свою сторону и предложил поддержку в борьбе за соискание профессорского места. Задействовав все свои связи, Уэбстер обеспечил Хорсфорду победу во время голосования «Гарвардской профессорской корпорацией» 30 января 1847 года. Причём победа оказалась «чистой» — против кандидатуры Хорсфорда не проголосовал ни один профессор! Это случай не уникальный в истории Гарварда, но редкий.

Эбен Нортон Хорсфорд был обязан успешным началом своей научной карьеры в Гарварде профессору Уэбстеру. Неудивительно, что он посчитал своим долгом свидетельствовать в его защиту.

Именно после этого и началась большая научная карьера Эбена Хорсфорда. Он добился немалых успехов, открывая новые органические соединения с необычными и крайне полезными для человека функциями. Достаточно сказать, что Хорсфорд создал и запатентовал первый современный промышленный разрыхлитель. Человек, некогда не имевший денег для того, чтобы сделать предложение любимой девушке, стал, в конце концов, миллионером, и его жизненный успех явился следствием исключительных интеллектуальных качеств, пронесённой через всю жизнь тяги к знаниям и способности обучаться.

В общем, это был исключительно интересный учёный, чью незаурядную судьбу можно и нужно ставить в пример современной молодёжи, часто лишённой, к сожалению, позитивных ориентиров. Хотя, говоря сейчас о научных достижениях Эбена Хорсфорда и его большом жизненном успехе, мы сильно отклонились от хронологии повествования — в марте 1850 года всё это было у Хорсфорда далеко в будущем.

Присягнув и заняв свидетельское кресло, сей почтенный джентльмен сообщил суду, что ведёт преподавание в Научной школе Лоуренса и после ареста профессора Уэбстера замещает должность преподавателя химии в Гарвардском Медицинском колледже. В своей работе он использует нитрат меди, и это вещество ему хорошо знакомо. Нитрат меди является отнюдь не лучшим реагентом для удаления крови, и хотя он действительно может полностью уничтожать следы крови, тем не менее в любой химлаборатории найдутся вещества, посредством которых это можно проделать быстрее и эффективнее. Любой знаток химии, по мнению свидетеля, прекрасно осведомлён о подобных нюансах.

Это был очевидный выпад в сторону обвинения, и притом выпад очень удачный. Напомним, что, по официальной версии событий, профессор Уэбстер удалял кровь убитого, пролитую на лестнице из лаборатории в кабинет позади большого лекционного зала, посредством нитрата меди. Следы нитрата меди действительно были найдены на лестнице, но появились ли они там из-за удаления крови или случайного пролива? Из показаний Хорсфорда следовало именно второе…

Следуя за наводящими вопросами адвоката Сойера, свидетель рассказал об экспериментах по растворению плоти азотной кислотой, которые проводил лично. Как нам известно, служба коронера заказала соответствующее исследование, но защита, не полагаясь на государственную инстанцию, решила провести собственное исследование этого вопроса.

Эбен Хорсфорд рассказал суду, как растворял азотной кислотой говяжье мясо, кости быка и человеческие мышцы. Мускулатуру Хорсфорд получил от трупа, из которого изготавливался скелет, поэтому человеческих костей в распоряжении учёного не имелось. По его словам, полное растворение куска говядины при соотношении масс кислоты и плоти 1:1 происходит за 5 часов 20 минут. За это время реакция растворения полностью заканчивается, раствор кислоты становится полностью прозрачным и нерастворимого осадка не образуется. Человеческая мускулатура растворяется азотной кислотой быстрее, чем говяжья плоть. Кости быка (коровы) также растворяются довольно быстро, что может быть объяснимо их простым составом и наличием пустот. В своих экспериментах Хорсфорд пользовался неразбавленной азотной кислотой.