Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга V

Тогда произошёл любопытный инцидент, о котором следует сейчас упомянуть. Надо сказать, что 41-летний Блэйк был широко известен в Бостоне и вовсе не в силу своего родства с Паркменом. К 1840 году он состоялся как успешный предприниматель, руководивший крупной риэлтерской фирмой, а кроме того как офицер артиллерийского резерва штата Массачусетс. В том году Блэйка избрали городским маршалом, и он возглавил полицию Бостона. На этом весьма специфическом поприще он показал себя выдержанным и рассудительным руководителем. Блэйк был первым чиновником, кто организовал и провёл перепись всей недвижимости Бостона, и созданный тогда реестр является теперь ценнейшим документом истории города. Джеймс навёл порядок на многочисленных пристанях и набережных Бостона, запретив там торговлю сеном. Также Блэйк запомнился горожанам таким необычным нововведением, как штраф за игру в снежки. Джеймс до такой степени устраивал всех местных политиков, что ему в 1844 году предложили баллотироваться на выборах следующего года на второй срок и даже повысили для этого должностной оклад [с 1 тыс.$ в год до 1,1 тыс.$].

Блэйк поблагодарил политиков за оказанное доверие, но от повторных выборов отказался, здраво решив, что риэлтерская деятельность принесёт ему намного больше денег. Он спокойно передал полномочия Айре Гиббонсу (Ira Gibbons) и после 1845 года занялся коммерческой деятельностью. Городские власти, однако, были недовольны холеричным Гиббонсом, и тот был сменён не менее холеричным Фрэнсисом Тьюки. Последний также оказался в конфронтации с городской администрацией, в результате чего в мае 1849 года, то есть за полгода до описываемых событий, была предпринята попытка досрочно снять его с поста городского маршала.

Политики, выступавшие за смещение Тьюки, обратились к Блэйку с просьбой принять должность городского маршала. Джеймс не хотел возвращаться в политику и несколько раз отказывался. Но после того, как с этой просьбой к нему обратились 19 друзей, деловых партнёров и политиков, он уступил и дал согласие.

Однако попытка отрешить Тьюки от должности провалилась, и последний остался городским маршалом. Фрэнсис публично заявил, что заговор против него организован Блэйком и потому никаких дел с ним он более вести не будет и руки при встрече не подаст. Можно сказать, что Джеймс Блэйк оказался в ситуации, которую можно описать русской пословицей «на чужом пиру похмелье». Отношения Блэйка и Тьюки, прежде вполне дружелюбные, после мая 1849 года оказались фактически разорванными.

Исчезнувший без вести Джордж Паркмен являлся родным братом матери Блэйка, и тот взялся за его розыск по просьбе матери. Взаимодействовать с полицией Блэйк не мог и всё из-за испорченных отношений с начальником ведомства! Джеймс вёл розыск дяди независимо от городской полиции, и эту деталь следует сейчас иметь в виду, поскольку она имеет значение в нашей истории.

Итак, во второй половине дня 25 ноября Блэйк, ходивший по улицам вместе с Кингсли, повстречал на Фрут-стрит хорошо знакомого ему клерка городского казначейства Уилльяма Томпсона (William V. Thompson). Они разговорились, и Джеймс рассказал о том, что занят поисками дяди. Уилльям в ответ заявил, что 23 ноября сразу после 14 часов встретил Джорджа Паркмена неподалёку от Медицинского колледжа. Томпсон, по его словам, перебросился с Паркменом несколькими фразами. Последний выглядел очень раздраженным и сообщил Томпсону, что разговаривал недавно с профессором Уэбстером, который был должен ему значительную сумму денег, и Уэбстер заявил, будто выплатить долг не в состоянии. Слова заёмщика вывели Паркмена из себя, и тот никак не мог успокоиться.

Насколько можно судить, Уилльям Томпсон был последним, кто видел Паркмена в том районе [по крайней мере, из числа выявленных свидетелей]. Это было особенно важно потому, что полиция в тот момент ещё ничего не знала о Томпсоне.

Блэйк и Кингсли попрощались со свидетелем и стояли на тротуаре, обсуждая полученную информацию. Через несколько минут к ним подошёл тот самый Джон Уайт Уэбстер (John White Webster), профессор химии Гарвардского Медицинского колледжа, о котором совсем недавно упоминал Томпсон. Бывают же такие совпадения, верно? Блэйк был едва знаком с Уэбстером, в лучшем случае, они могли поприветствовать друг друга, приподняв шляпу, но профессор неожиданно полез к нему с разговором. Явно волнуясь, Уэбстер сообщил Блэйку и Кингсли о том, что виделся с Джорджем Паркменом 23 ноября между 13 и 14 часами, и во время этой встречи он передал последнему довольно значительную сумму денег, которую рекомендовал сразу же отнести в банкирскую контору!