Американский Шерлок Холмс. Зарождение криминалистики в США

Оскара сильно угнетал нравственный аспект его профессии, а также пристальное внимание общественности. Тяжкое бремя лежало на плечах криминалиста: лишь за один год он отправил восемь человек на виселицу в Сан-Квентин. Не уверенный в себе перфекционист, искусно раскрывавший запутанные преступления, остро переживал высказывания в свой адрес, в частности, в прессе. «Я дико устал отправлять людей за решетку и мечтаю о переменах. За последние несколько месяцев мне удалось оправдать нескольких ложно обвиненных человек, но даже это было борьбой между жизнью и бесконечными размышлениями о самых горьких ее разочарованиях».

Оскар мог бы показаться излишне эмоциональным, но после десятка лет уголовных расследований он так и не привык к тяжести на душе. От профессиональной компетентности ученого зависели человеческие судьбы и жизни, однако его квалификация порой не впечатляла судей. «Я до сих пор не знаю, нашел ли свое призвание. Жизнь — это череда неудач»^{278}, — мрачно заявил Оскар.

Он с волнением ждал январского суда над Арбаклом, которого станут защищать надменные дорогостоящие адвокаты, поэтому нынешнее Рождество почти не доставляло криминалисту радости. Исключение составляла одна традиция, которую он завел, помня, как в детстве огорчался в эти праздничные дни. Когда все приобретенные супругой подарки для семьи были разосланы по почте, а игрушки для мальчиков упакованы, Оскар сел в машину и отправился вниз по склону холма в центр Беркли — туда, где Армия спасения вела сборы пожертвований, и внес свой вклад.

* * *

Повторный суд над «Толстяком» Арбаклом в январе 1922 года вызвал в печати слабый отклик: никаких новых свидетелей, никаких новых слухов, которые можно выдать за факты. Дело Брэди против Арбакла разваливалось — свидетели говорили уже не так уверенно, а новых улик почти не прибавилось. Газеты предрекали оправдательный приговор. Пока Брэди разрабатывал новую стратегию обвинения, адвокат Арбакла готовился опорочить Оскара Генриха во время слушания 27 января.

«Правая мужская ладонь прижимает женскую, — пояснял криминалист, указывая на увеличенные фотографии. — Положение женской ладони на двери обусловлено давлением, оказанным мужской рукой»^{279}. Это утверждение, сыгравшее центральную роль в аргументах обвинения на первом суде, никого из присутствующих на повторном процессе не удивило. Однако адвокаты Арбакла подготовили коварный ход, решив использовать рассказ офицера полиции, охранявшего тот самый люкс. По словам полицейского, Оскар и его помощница Саломея Бойл, начиная в сентябре работу на месте происшествия, появились в отеле весьма эффектно.

— Не вы ли представились помощнику управляющего отелем Шерлоком Холмсом, а вашего секретаря мисс Бойл назвали доктором Ватсоном?^{280} — рявкнул Гевин Макнаб.

В зале суда послышались сдавленные смешки.

— Не припоминаю, — спокойно отозвался Оскар Генрих.

Криминалиста слегка позабавил этот выпад: сравнение с Холмсом делалось намеренно и с целью оскорбить. Желая опозорить Оскара, Макнаб переступил очень тонкую грань. Адвокат намекнул на существование предосудительных отношений между Генрихом и его помощницей: якобы Оскар запер двери люкса, чтобы никто не нарушил его уединение с молодой привлекательной помощницей.

– [Я запер двери], чтобы меня не беспокоили, поскольку обнаружил за собой слежку^{281}, — объяснил ученый.

Тут уж публика разразилась громким хохотом. Криминалист дернулся на стуле. Оскар не изменял жене, был богобоязненным человеком, и эти грязные инсинуации не на шутку его разозлили. Профессиональная деятельность и репутация Оскара зависели не только от его навыков, но и от веры общественности в его порядочность. Макнаб решил очернить доброе имя ученого.

Оскар, внешне спокойный, приготовился к новым смехотворным заявлениям адвоката, и тот не заставил себя ждать. Макнаб утверждал, что два наложенных друг на друга отпечатка рук на двери номера на самом деле принадлежат не Рапп и Арбаклу, а Генриху и Бойл. Криминалист опроверг обвинение и предоставил отпечатки пальцев — как и собственные, так и своей помощницы. В ответ Макнаб лишь насмешливо ухмыльнулся. Оскара публично унизили, присяжные пялились на него со своих мест. И теперь благодаря хитрой ловушке Макнаба «Толстяка» Арбакла, скорее всего, оправдают. Желудок Оскара свернулся в тугой узел.

Настала очередь начальника полиции Августа Фольмера давать свидетельские показания. Оскар с облегчением слушал уверенные, обдуманные ответы друга. Фольмер подтвердил выводы криминалиста об отпечатках пальцев на двери: они действительно принадлежат Рапп и Арбаклу. По крайней мере, на Фольмера ученый мог всегда рассчитывать.