Американский Шерлок Холмс. Зарождение криминалистики в США

Прокурор не смог убедить присяжных в виновности Арбакла. Одна из присяжных, Мэй Шэрон, призналась: «Выслушав материалы обвинения, я понимала, что этого недостаточно».

Арбакл ликовал. Наконец-то кошмар закончился! Актер надеялся, что вскоре возобновит съемки в голливудских фильмах.

— Если публика не захочет меня больше видеть, значит, таков мой удел, — сказал он. — Но после столь быстрой реабилитации, которой я удостоился, верю, что американский народ проявит честность и справедливость. Я считаю, что заслужил возвращение^{289}

.

Несмотря на официальный оправдательный приговор, карьера Арбакла в кино так и не возобновилась. Фильмы с «Толстяком» еще долгие месяцы бойкотировались кинотеатрами. Наученные горьким опытом руководители кинокомпаний в июне разослали инструкции по всем студиям Лос-Анджелеса. Отныне кинотеатрам следовало придерживаться строгих норм морали: позволялось показывать исключительно высоконравственные фильмы. В Голливуде началась жесткая цензура.

Организованный вскоре цензурный комитет постановил, что Роско Арбакл больше не имеет права работать в индустрии развлечений. Позже решение было отменено, однако «Толстяк» навсегда угодил в негласный «черный список» Голливуда.

* * *

Примерно через неделю после финального суда над Арбаклом Оскару Генриху стукнул сорок один год. В двадцать два он дал зарок в каждый свой день рождения подводить жизненные итоги. К сожалению, многие воспоминания погружали именинника в мрачное настроение. С самых ранних лет на его плечи обрушились житейские тяготы и ответственность, а приятного доставалось слишком мало, даже в дни рождения. «Мне никогда не пекли именинный пирог, и я ни от кого не получал даже словесного поздравления до тех пор, пока не женился. Казалось, я единственный, кого хоть немного волнует этот день»^{290}, — делился он с Кайзером.

Любовь жены и обоих сыновей стала для Оскара живительным бальзамом; он был удовлетворен своей профессиональной деятельностью и достигнутым успехом, но приближалась старость, и это тревожило. «Я двигаюсь не так быстро, больше сплю, — признался он другу. — Несколько дней назад моя почтенная супруга со смехом обнаружила у меня на левом виске пару седых волос»^{291}.

Он ценил своих мальчиков и мечтал дать им достойное образование. Оскар пообещал себе, что обеспечит сыновьям надежное будущее. При этом он замечал, что мальчики с возрастом становятся все меньше похожи друг на друга. «Рассказывал ли я вам, что Теодор перевел несколько народных песенок на латынь? — с гордостью писал Альбертине Оскар. — У Мортимера достижения скромнее. В школе он постоянно хулиганит, хотя у него достаточно свободного времени дома, чтобы приготовить уроки»^{292}

.

Благодаря делу Арбакла на Оскара обратила внимание вся страна, однако на профессиональную репутацию эксперта-криминалиста была брошена тень. Кроме того, дактилоскопия, которая все еще находилась в Америке в зачаточной стадии, подверглась жестокой критике. Скептически настроенные присяжные сомневались, достойна ли доверия эта наука. Оскар, в свою очередь, считал, что члены жюри подпали под обаяние кинозвезды, и никакие разоблачения в прессе их не убедили. «Если эта история заставит кинотеатры задуматься о нравственности демонстрируемых фильмов, я признаю, что обвинение отлично потрудилось. Думаю, все к тому идет»^{293}.

* * *

После расправы над «Толстяком» Арбаклом в Сан-Франциско, активное участие в которой принимал Оскар Генрих, на актера градом посыпались беды и несчастья. В начале 1925 года супруга Роско, Минта Дерфи, после семнадцати лет брака развелась с ним, обвинив мужа в неверности^{294}

. Четыре месяца спустя Арбакл женился на своей любовнице, киноактрисе Дорис Дин^{295}. Не прошло и четырех лет, как Дин развелась с ним, также обвинив в супружеской измене.

Адвокаты завалили «Толстяка» счетами за свои услуги. Чтобы расплатиться, Роско пришлось продать свои знаменитые автомобили и особняк в Лос-Анджелесе стоимостью в сто тысяч долларов^{296}. Бедняга потихоньку начал спиваться. Студии отказывались нанимать Арбакла, так как руководители не желали рисковать кассовыми сборами, хоть актер и был официально оправдан.

Впрочем, Арбакл проявил стойкость. Он твердо решил вернуться в Голливуд, только для этого пришлось скрыться за псевдонимом Уильям Б. Гудрич (остроумное прозвище Уилл Би Гуд[42] осталось за Арбаклом до конца его карьеры). Один из близких друзей, Бастер Китон, надеялся помочь Роско, но некогда задорный и обаятельный «Толстяк» превратился в мрачного неудачника.

«На него было больно смотреть, — признавался Китон. — Роско уже не мог смешить и напоминал старого, вышедшего в тираж актера, который знает, что с ним покончено, но продолжает строить гримасы просто потому, что нет иного выхода»^{297}.