Анатолий Чубайс: великий инквизитор

Зато путинские «мичуринцы» подготовили новый «петровский артикул» — «раскручивать» РАН и перевести высшее образование на 100-процентную плату за обучение. Да еще ударили по ученым степеням: намерены отменить докторские, оставить только кандидатские степени (как в Евросоюзе), для чего подписали в 2003 г. Болонскую конвенцию ЕС[22].

Похоже, всеобщий административный развал государственного управления не на шутку встревожил Кремль. Летом 2005 г. достоянием гласности стала секретная записка о проверке исполнительной дисциплины чиновников: КПД просто чудовищный — аж целых два процента (?!) выполнения указов президента. Да и когда же им работать: «телеги» друг на друга надо писать, по судам таскаться, не работать же, в самом деле, на Державу — за это «откатов» не бывает.

Ведущие телепрограмм «Постскриптум» и «Момент истины» Алексей Пушков и Андрей Караулов уже охрипли, крича в эфире и показывая жуткие картинки системного кризиса и грядущего краха страны.

Очевидно, Кремль все же хочет принять какие-то радикальные меры к смене хотя бы части правящих элит (вплоть до замены правительства Фрадкова). Об этом свидетельствуют сигналы со Старой площади.

30 июня 2005 г. на международном семинаре в Москве «Европа: итоги года перемен» выступил зам. главы Администрации президента Владислав Сурков. В его речи, правда, не было таких терминов, как «мразь», «маргиналы» «пена» и «шобла» из статьи. Эд. Днепрова, но суть была та же: нужна новая, национально-ориентированная правящая элита страны, ибо нынешняя живет в России как приезжие плантаторы в африканской колонии — валюта на заграничных счетах, детей учат за границей, виллы у моря у них тоже на Западе и их ничего не связывает с родиной, кроме «зашибания бабок» (в марте 2004 г. узник «Матросской тишины» М. Ходорковский в своем «Покаянии» назвал Россию «зоной свободной охоты» [за долларами]).

Но важно не ограничиваться одними эмоциями, как это, в частности, делает А. Караулов, сопровождая свои антикоррупционные «Истины» тревожной музыкой.

Необходимо понять, что же на самом деле произошло после распада СССР в декабре 1991 г. и какую страну сотворили его «могильщики», в частности, Анатолий Чубайс?

Часть II

ПРИВАТИЗАЦИЯ ПО ЧУБАЙСУ (1991–1999 гг.)

«Взрыхление почвы» для «рыжего зла»

16 ноября 1991 г. Чубайс с «обочины» дороги «наверх» вступил, наконец, на саму магистраль: с подачи своего тогдашнего ленинградского шефа А. Собчака и при содействии «кружковца» Е. Гайдара был приглашен в новое демократическое» правительство РСФСР «шокотерапевтов», которое возглавил сам Ельцин, по совместительству еще и спикер Верховного Совета России.

Чубайс занял внешне «хозяйственную» должность председателя (министра) ГКИ — Госкомитета по имуществу РСФСР. В советских бюрократических традициях такой пост считался незначащим — он находился в ряду республиканских министерств бытового обслуживания, пищепрома и т. п. Но это только на первый взгляд — с 1988 г. общая ситуация на «хозяйственном фронте» уже при Горбачеве начала в СССР круто меняться.

Внедрение «дикого капитализма» началось с легализации «теневой экономики» — кооперативов (позднее, в 1994 г, наступит время амнистии «теневикам» — всех их выпустят из лагерей, как когда-то «урок» при Керенском).

Еще в мае 1988 г. власти слегка приоткрыли двери для легальной коммерции — приняли закон «О кооперации». Кооперативное движение сразу приняло массовый характер, и к 1990 г. в нем участвовало уже более миллиона человек. В «кооператоры» пошли комсомольские функционеры, «мне» (младшие научные сотрудники) из академических НИИ, доценты, отставные военные и др.

Но при всеобщем фондировании и первоначальном отсутствии «частных» (коммерческих) банков кооперация приняла однобокий характер: не производство, а торговля и сфера услуг («кооперативные такси»). Кроме того, возникло немало «липовых» кооперативов при госпредприятиях — продукция была все того же негодного качества, но продавалась уже втридорога, по «кооперативным» ценам. Появились и первые «нэповские мешочники» — для благозвучия их обозвали «челноками».

Очень важной вехой для «ужей» — кооператоров стала кардинальная реформа банковского дела, начатая летом 1988 г. с разрешений на открытие коммерческих банков, правда, под присмотром КГБ СССР. Советская финансовая система, как и вся экономика СССР, была распределительной. Деньги в советских банках — а их до перестройки было всего три (Госбанк, Стройбанк и Внешторгбанк) — не работали (как на Западе), а распределялись в соответствии с постановлениями ЦК и распоряжениями Совмина СССР.

Одним из нововведений перестройки после 1985 г. стало увеличение числа банков — их стало шесть (к трем прежним добавили еще три — Агропромбанк, Жилсоцбанк и Сбербанк), но все они по-прежнему деньги распределяли. Поэтому и кредиты в таких банках до 1990 г. выдавались под смехотворный один процент. С 1991 г. положение стало меняться: кредитный процент повысился до 15, а в Агропромбанке и того выше — до 20–24.