Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915

Что касается отчета[2880], то при присылке его я ждал указания о сроке высылки. Относительно отчета, то пришлю замечания о нем. Пока же – кроме других чудовищностей – вот чудовищность: это розданные экземпляры. В рубрике стоит: роздано «Символизм» 247 экземпляров[2881]. Я должен сказать, что максимум розданных автором за все время – 60 экземпляров. Максимум разосланных по редакциям ну 75; итого 60 + 75 = 135; ну, скажем, брали еще (мусагетцы), так что считаю 150. Куда же девались 100 экземпляров? Для ме<ня> это таинственно. Таинственно для меня и с «Арабесками»[2882]. «Арабески» вышли, когда я был в Африке. Я получил 1 истрепанный экземпляр. По возвращению я не рассылал никому «Арабесок». Как автор имел в течение всей зимы экземпляров 6

, не более (из полагающихся мне, как автору, 20–30 экз<емпляров>). Об «Арабесках» не было ни единой рецензии[2883]. Сомневаюсь, чтобы книга была разослана вряд ли в большом кол<ичестве> экземпляров. Откуда же чудовищная цифра в 190 розданных бесплатно книг? Этот пункт отчета меня совершенно сбил с толку. Как автор я имею право на «Арабески» еще на 15 (минимум экземпляров), ибо повторяю: авторских экземпляров не имел и всего раз 6 давал книгу с надписью. Откуда же чудовищная сумма? «Трагедию Творчества» имел 10 экземпляров, не более: откуда же 112?[2884] Этот пункт меня бесит. Тут что-то не так. Ася просила Кожебаткина Наташе и Софье Николаевне[2885] высылать мои книги (по 1 экземпляру): это, конечно, не было сделано. Ася не получала

ни одной книги с ее обложкой[2886]. Видите – авторы не так уж широко обращаются с книгой. А цифры бесплатно розданных книг чудовищны.

–

<Рукой А. А. Тургеневой:>

Милый Эмилий Карлович, о закладе пишу я[2887], потому что я наводила все справки и Боря может спутать. Вот что мне сказал двоюродный брат Поццо, знающий в этих делах. – Если заложить за 7 тысяч, то, кроме 3 т<ысяч> Мусагету, надо на поездку и плату поверенному – снятие нового плана – (старые не годятся) и ведение дела около 2 тысяч. Кроме того 500 р. в год процент – иначе имение пролетает. 500 р. наготове иметь Боре не так-то легко. Это значит поставить крест на имении.

Но раз пришла крайность – снеситесь с Поццо, у него все бумаги. Желательно заложить на сумму долга плюс все расходы и немного денег на расплату с первыми процентами. Нам говорили про какого-то Преображенского или Богоявленского[2888] – друга Соколова – Поццо знает, который занимается этими делами, и брат нотариуса – что очень удобно. Впрочем, выбрать поверенного лучше вам с Поццо.

Пишите, что Боре делать с своей стороны и кому давать доверенность.

Всего хорошего.

Ася Тургенева.

Привет вашим.

<Рукой Белого:>

Ася прервала мое письмо и непременно хотела сама Вам писать по этому пункту. Вы вообще совершенно несправедливо подозреваете меня в бездеятельности всю эту зиму. Но пока бумаги не вернулись в Москву, ничего решительного предпринять нельзя было: возвращение же бумаг зависело: 1) от местного, кавказского учреждения, 2) от Кистяковского и Адамова (его помощника). Всю зиму не мог добиться бумаг. Моя вина в том, стало быть, что я лично не поехал на Кавказ в то учреждение, из которого упорно не высылали бумаги, или что я насильственно не принудил Кистяковского действовать поспешнее. Насильственно принуждать человека, говорящего с Вами сверху вниз, значит чуть ли не возбуждать против него дело. Стало быть, ничего иного, как ждать, мне не оставалось. И я не понимаю Ваших упреков в предыдущем Вашем письме, на которое, кстати сказать, я ответил уже дней 12 тотчас по получению, послал заказным (расписка у меня имеется).

Что касается «Тао-Те-Кинг», я эту вещь чуть ли не с отрочества любил, впоследствии читал и перечитывал[2889]. Издать брошюрою, конечно, ее хорошо[2890]. Есть тут у меня один пункт:…да, нет, конечно, издать, по-моему, можно. О Конисси: причем тут Конисси? Конисси мне очень не понравился в летучей встрече с ним в Иерусалиме в прошлом году. Но Конисси и Лао-Дзы

, конечно, не имеют ничего общего.

–

Спешу тотчас же отправить Вам это письмо (за час перед тем получил Ваше); сегодня 17 апреля (по русскому стилю). Интересно, когда Вы получите письмо. Между прочим я писал: 1) Вам 2 раза, 2) Киселеву[2891], 3) Петровскому, 4) 3 раза Ахрамовичу, 4) Бердяеву[2892], 5) Степпуну, 6) Блоку[2893], 7) матери Блока[2894], 8) Рачинскому, 9) Сизову, 10) Маргарите Кирилловне[2895] и мн<огим> другим.

Получил лишь письмо от Сизова, да 2 от Вас. Все прочие – ни звука.

Остаюсь искренне преданный Вам

Борис Бугаев.

Привет Вашим.