Английский язык с Р. Л. Стивенсоном. Остров сокровищ

I was greatly elated with my new command (я был окрылен своим новым управлением = мне очень нравилось управлять кораблем; to elate — поднимать настроение, приводить в восторг), and pleased with the bright, sunshiny weather (и наслаждался яркой солнечной погодой) and these different prospects of the coast (и этими различными панорамами побережья). I had now plenty of water and good things to eat

(теперь у меня было достаточно воды и хорошей еды; plenty of — вволю, вдоволь), and my conscience, which had smitten me hard for my desertion (и моя совесть, которая до этого тяжело укоряла меня за дезертирство; to smite — разбивать; карать, наказывать; терзать), was quieted by the great conquest I had made (была успокоена большой победой, которую я одержал; to quiet — успокоить, усмирить, унять

). I should, I think, have had nothing left me to desire (думаю, что мне ничего не оставалось желать = всем я был доволен) but for the eyes of the coxswain as they followed me derisively about the deck (за исключением глаз рулевого, так как они следовали насмешливо за мной по всей палубе), and the odd smile that appeared continually on his face (и странной улыбки, которая появлялась постоянно на его лице). It was a smile that had in it something both of pain and weakness (это была улыбка, которая заключала в себе и что-то от боли, и что-то от слабости) — a haggard, old man’s smile

(изможденная, старческая улыбка); but there was, besides that, a grain of derision (но помимо этого, что-то насмешливое; grain — зерно, крупица, песчинка; derision — высмеивание, насмешка, издевательство), a shadow of treachery (тень предательства), in his expression as he craftily watched, and watched, and watched me at my work (/были/ в его выражении, когда он хитро следил, и следил, и следил за мной за работой).

elated [ɪ`leɪtɪd] weather [`weðə] conscience [`kɔnʃəns] quieted [`kwaɪətɪd] derisively [dɪ`raɪsɪvlɪ] haggard [`hægəd] derision [dɪ`rɪʒn] treachery [`tretʃərɪ]

I was greatly elated with my new command, and pleased with the bright, sunshiny weather and these different prospects of the coast. I had now plenty of water and good things to eat, and my conscience, which had smitten me hard for my desertion, was quieted by the great conquest I had made. I should, I think, have had nothing left me to desire but for the eyes of the coxswain as they followed me derisively about the deck, and the odd smile that appeared continually on his face. It was a smile that had in it something both of pain and weakness — a haggard, old man’s smile; but there was, besides that, a grain of derision, a shadow of treachery, in his expression as he craftily watched, and watched, and watched me at my work.

Chapter XXVI (глава 26)

Israel Hands (Израэль Хендс)