Апокалипсис в шляпе, заместо кролика

– Это не про меня. – Самоуверенно отмахнулся бродяга от подающего надежды на ваше понимание посыла с этого объявления, и вперёд, толкать дверь. А она, падла, не поддаётся, и тогда бродягу начинают обуревать сомнения – а не завелись ли в редакции газеты, рядящиеся под креативный класс скрытые провокаторы и иждивенцы прогресса, которым всякая конкуренция, как кость в горле, вот и они ставят вот такие препятствия на пути сюда в редакцию, людям свободной мысли.

И скорей всего это так. Что, тем не менее, нисколько его не приближает к делу открытия дверей. А орать и долбиться в дверь он не обучен своим воспитанием интеллигента. – Да и потом никак и не оправдаться, когда с помощью такого инструмента пролетариата прорвёшься в стены редакции. – Достаточно грамотно рассудил бродяга. – Скажут, а вернее, сразу мне укажут с порога на мою настоящую сущность: «А вас что, батенька, грамотности не обучали?», – очень утверждающе спросят с бродяги с кривизной в лице из редакции, – фи, бидло, как есть бидло, и моя тошнота тому подтверждение.

– Не без этого. – С достоинством и с некоторым вызовом к тому осуждающему его сомнению в лицах этих людей напротив из редакции, заявит бродяга. Но кого он тут собрался обдурить. Неужто Магдалену Леопольдовну, которая за раз щёлкает всех этих лицедеев, выдающих себя за людей её круга. Да она с одного взгляда, ну ладно, в особенных случаях ей достаточно одного вопроса к самозванцу, чтобы всё за него решить. И она, так уж и быть, берёт на себя инициативу разобраться во всём этот странном для неё деле.

– И в каких вузах, скажите нам на милость, вас грамоте обучали? – со своим скрытым подвохом, вот так проявляет заинтересованность Магдалена Леопольдовна. А что это за такой подвох, а может хитрость со стороны всеми тут многоуважаемой Магдалены Леопольдовны, то об этом только бродяга никак не догадывается, но при этом неосознанно чувствует, что тут что-то не так. А вот что тут не так, то он понять не может. А когда он прибывает вот в таком недопонимании, то он начинает заговариваться. Да так, что и сам оказывается в ауте от услышанного.

– В семинариях. – Выдаёт вслух бродяга, вгоняя всех тут в онемение. А бродяга не может остановится, и он с какой-то неведомой для всех, кроме Магдалены Леопольдовны, прямолинейностью, смотрит на неё и затаённым выговором предлагает ей не весь что. – Хотите я вас благословлю на близость к богу.

А Магдалена Леопольдовна, как только всё это услышала в свой адрес, то, пошатнувшись на месте (она соскочила в сторону со своей опорной ноги), и растеряла всю в себе уверенность и натурность вида самодостаточной во всём, современной леди. И она, к полной для себя неожиданности, вдруг захотела во всём покаяться, раскаяться, а затем от души расплакаться на плече этого нового проповедника веры. И теперь на Магдалену Леопольдовну, эту падшую леди, растерявшую у всех тут на глазах свою знаковую значительность, без предательских мыслей и не посмотришь.

– Я никогда не доверял Магдалене Леопольдовне, – зашушукались за её спиной мысли её вероятных противников, – она слишком падка на условности. – А вот что это значит, и что это за условности такие, то это не объясняется в приличном обществе, живущем в мире условностей.

Но хорошо, что не только одна Магдалена Леопольдовна определяет редакторскую политику газеты, а есть и покрепче её люди, тот же редактор, на кого всегда можно опереться хотя бы вот в таких случаях.

– И чем вы, господин, может и хороший, подтвердите свою не постороннесть от нас, как видите сами, ни в чём на вас не похожих? – окинув с ног до головы взглядом бродягу, вот так поинтересуется у него редактор.

– И вправду, чем я это докажу. – Всё это воочию увидев, вопросил себя потеряно бродяга, и раз, окончательно рассредоточился, сползя на пол. А затем, уже действуя на одних рефлексах, скорей бессознательно, и приполз сюда, в коридор.

– И что будем делать? – обратился с вопросом к Валентину Ромыч, поглядывая на бродягу.

– Доставлять к своему пониманию. – Многозначительно и, как всегда, в край Ромычу непонятно, ответил Валентин.

Глава 11

С доставкой к себе и на дом.

Длинные сюжетные разглагольствования, только для с коротания времени хороши, а люди, если они не хотят за зря тратить время, и как им нужно, побыстрее достичь своей цели, то прибегают к двум, трём коротким фразам, и дело в шляпе. И с этим правилом был знаком Ромыч, который в одну фразу: «Присмотри за ним, и всё тут», привлёк на свою сторону вполне себе понятливого и разумного официанта, который сразу по виду Ромыча уразумел, что тут спорить бесполезно и так делать для своего душевного и физического самочувствия проблематично.