Аптека Пеля

Баба тяжело поднялась, встала перед иконой. Молилась долго и жарко. Губы болезненно кривились. Она падала на колени и билась лбом о деревянный пол с глухим звуком благовеста: «бум…бум…бум…»

Их встретила темная улица. Какое-то время шли молча. О чем говорили с девушками, тем более сто лет назад, еще хлеще с революционерками Саня не представлял. Опыта по этой части у него и в двадцать первом веке маловато было. Ну, поржать, поприкалываться, в макжрак зарулить… Такие варианты, похоже, здесь не прокатят. Вроде почувствовав неловкость от затянувшейся паузы барышня сама пришла ему на помощь:

— Вы, Алекс, давно в столице?

— Уже с год. Бабка как померла в деревне, так я сюда… на заработки, значит…

— Я поняла, что вы грамоте обучены?

Саня кивнул, мол грамоте обучен — слава ЕГЭ! И даже загордился. На фоне местной голытьбы, слогов не складывающей, он воистину грамотей. Евлампия посмотрела на него одобрительно и мягко добавила:

— Товарищи зовут меня Ева.

— Еее-в-ааа, — протянул будто пробуя имя на вкус. Ледяное, холодное… Товарищ Ева. Прежнее было уютным: «Лампушка, лапушка…»

— Вы давно с нами? — бросила коротко и серьезно. А ему хотелось обнять ее и целовать без устали руки, лицо, шею…

— Ну, да… — только и смог выдавить, постукивая от возбуждения зубами.

Мимо проехал экипаж. Скрип рессор, цокот копыт и снова тишина… непривычная, тревожная. И тут в глубине двора истошно закричала женщина. Санек постоял секунду и, схватив спутницу за руку, прижал к себе: «Стойте тут, Ева. Я сейчас…»

С чего вдруг бросив одну посреди темной улицы, он поспешил на помощь другой, герой объяснить не мог. Какой-то глубинный мужской рефлекс защитника вдруг проснулся в его сердце. Жаль на этот раз спасать было некого. Привалившись спиной к поленнице и раскинув босые ноги, пьяный в дрова мужик, что-то бурчал в растрепанную бороду, свесив на грудь разбитую в кровь башку. Перепуганная жена причитала в сторонке.

— Не подходи к нему, зашибет! — захлебываясь взревела баба.

Мужик встрепенулся и схватил полено.

Желания лечь рядом с пробитой головой не входило в планы «спасителя». Приносить себя в жертву ради местных алкашей — уж нет! — хоть они и народ, и все поголовно личности. Но что бы ни говорил Ефимыч, скотов среди личностей предостаточно.

Он вернулся на место, где оставил барышню, но той и след простыл. Саня беспокойно вертелся, оглядывая темные притихшие коробки домов, высматривал в сумерках фигурку Евы. Наконец заметил далеко впереди похожий силуэт. Только рядом с женским поспешал мужской прямой и высокий. Еще мгновенье и оба скрылись в подворотне, казавшейся в густых сумерках зловеще распахнутой пастью чудовища.

Догнать и выяснить кто посмел увести его ангела!

Внезапный бодрый окрик заставил обернуться. Улюлюкая и хохоча толпой надвигалась темная масса непонятно откуда взявшихся мужиков. Желтоватый огонек мерцал на прилипшей к губе папироске кривоногого, коренастого главаря. Выбившийся из-под сдвинутой на бок фуражки поросячий хвостик чуба, красная рубаха, сапоги в гармошку и руки… Руки в карманах штанов сразу насторожили.

— И чего это мы тут ходим такие смелые? — прогнусавил парень. — Фабричный фраер… Не босяк. Смотри, братва, какие калоши на ём справные. Блестят, как львиные яйца у «адмирала».

Обступившие Саню хулиганы, перекрыли пути отступления.

— Чо сам сымешь или помочь? — глумился главный.

Сапог было жалко. Купленные на аванс совсем недавно, те действительно нагло поблескивали в лунном свете. Расставаться с ними не хотелось, но и жизнь отдавать за обувь тоже как-то глупо. За любовь, за прекрасную даму, за идеалы возможно… но только не за пару вонючих опорок, хоть и малоношеных. Так посчитал Санек и быстро скинул обнову.

— Вот, — он протянул пару грабителю.

— Вася, прими, — приказал тот кому-то через плечо, но подручный не успел и руки протянуть… как главный получил подкованным каблуком в висок. Охнул и как подкошенный завалился мордой в грязь.

Санек стоял до последнего. Отбивался до тех пор пока непроницаемая тьма августовской ночи ни вспыхнула северным сиянием в его голове. Правый бок обожгло кипятком, глаза наполнились слезами, и он тихо сполз спиной по шершавому стволу на теплую землю. Протяжный свист — последнее, что помнил теряя сознание.

Пахло жареным луком. Не открывая глаз, он пробовал понять, где теперь его тело и в каком состоянии. Тело откликнулось тупой болью. Держась за бок, герой сделал попытку подняться, чтобы лучше рассмотреть что с ним…

— Нет, нет! Не вставайте! — донеслось встревоженно. Это была товарищ Ева. — Ничего страшного. Рану я обработала. Она пустяковая. Нож прошел вскользь. Можно не опасаться. До свадьбы заживет… — улыбнулась девушка и поставила на табурет возле кровати сковороду с едой. Так Саня узнал, что «герой» по-прежнему в другом Питере. Что, впрочем, его обрадовало не смотря на ранение. Он опустил ноги на пол и задел что-то холодное и твердое — сапоги, слегка побитые, но живые стояли под кроватью.

— Мы их там подобрали, — объяснила Ева, присаживаясь рядом: — Я вчера не дождалась вас. Срочно нужно было уйти… ну, вы понимаете…