Арийское учение о войне и победе

Можно сказать, что между демоном и обычным сознанием существует связь как между индивидуирующим и индивидуированным принципами. Первый, по учению древних, это сверхиндивидуальная сила, поэтому стоящая выше рождения и смерти. Последний т.е. индивидуированное, обусловленное телом и внешним миром сознание, предопределено на нормальном пути смерти или неясному существованию. В древней нордической традиции представление о валькирии [валькирия германских мифов выбирает погибших в битве воинов и провожает их к местонахождению Вотана. Сравните средневерхненемецкий глагол «kiesen» (выбирать) и его субстантивацию «kür(e)» или «kure» (выбор). Следовательно, валькирия – одна из выбирающих в месте выбора («Wallstatt»), на поле сражения. Всемирно известная художественная адаптация удалась Рихарду Вагнеру (1813-1883) в его опере «Валькирия», впервые показанной в Мюнхене в 1870 году.]

приблизительно имеет то же значение, как значение демона. Представление валькирии во многих текстах сливается с представлением о фильгии (fylgya) т.е. действующей в человеке духовной сутью, власти которой предоставлена его судьба. И та кинфильгия (kynfylgya) – валькирия – как древнеримские лары

– это таинственная сила крови. То же самое справедливо для фраваши иранского арийского предания. Фраваши – как считает один известный востоковед – это «самая внутренняя власть каждого человеческого существа, то, что поддерживает его и воздействует на него, что родится и существует».

Одновременно фраваши, как и римские лары, поддерживают связь со стихийными силами племени и – как валькирии – возбуждающие ужас богини войны, которые передают счастье и победу. Это первое составление, которое мы должны исследовать. Что общего может быть у этой загадочной силы, которая является глубинной душой расы и трансцендентальным в отдельном человеке, с богиней войны? Чтобы уяснить себе этот момент, нужно вспомнить, что у индогерманской древности было, так сказать, аристократическое и исключительное понимание бессмертия. Не все избегнут самораспада, того призрачного существования, древними символическими образами которого были Аид и Нифльхейм

[ад греческого мифа, страна ледовых и морозных великанов германского мифа]. Бессмертие – это привилегия немногих и согласно арийскому мировоззрению преимущественно привилегия героев. Выживание – а именно не как тени, а как полубоги – предоставлено только тем, особенное духовное деяние которых подняло их от одной к другой природе. Здесь мы не можем привести, к сожалению, все доказательства, которые подтверждают следующее утверждение: в техническом понимании такое духовное действие состояло в том, чтобы преобразовать самоощущение обычного человеческого сознания, которое ограниченно и индвидуированно, в глубокую, сверхиндивидуальную, индивидуирующую силу, которая стоит по ту сторону рождения и смерти, и о которой мы говорили, что ей соответствует представление «демона».*

---------

* Для лучшего понимания общего представленного тут учения мы рекомендуем читателю нашу книгу «Восстание против современного мира», Deutsche Verlags-Anstalt, Штутгарт-Берлин, 1935

Однако демон стоит по ту сторону всех конечных форм, в которых он обнаруживается, и это не только потому, что он стихийная сила всего племени, но и с точки зрения интенсивности. Поэтому резкий переход обычного сознания к этой, символизируемой демоном силе повлек бы за собой разрушительный кризис; как удар молнии вследствие его слишком сильного своим напряжением для человеческого круговорота потенциала. Если мы теперь предположим, что при очень исключительных обстоятельствах демон, так сказать, все же проламывается в отдельном человеке и таким образом его разрушительная трансцендентность может давать себя почувствовать: тогда было бы что-то вроде активного переживания смерти, и вместе с тем тут прояснится второе составление, или почему вид двойника или демона мог в древних мифических представлениях сливаться с божеством смерти. В северном предании воин видит свою валькирию как раз в момент смерти или смертельной опасности.

Продолжим. В определяемом религией аскетизме умерщвление, отказ от собственного «Я», вдохновение преданности Богу являются предпочтительными средствами, с помощью которых берутся вызывать именно очерченный выше кризис и успешно его преодолевать.