Читаем Арка 13 (СИ) полностью

Лиза отметила, что Оружейник не просто кивнул, но и рука его при этом сделала жест, словно тянулась за Алебардой.

-- В любом случае, программа сорвана, цеха, и склады с меха-роботами разгромлены, меня и Нарвал видели, нота протеста от правительства Бразилии уже получена, - подытожил Джирайя. - С этим уже ничего не поделать, можно только попробовать оценить последствия.

-- Политического резонанса особого не будет, все знают, кто там за правительствами стоит и кто на самом деле всем заправляет, - задумчиво произнесла Нарвал, - но это только на первый раз. Никому не нравится, когда прилетает кто-то со стороны и творит... всякое. Но с учетом истории с Мексикой, мы можем и будем, совместно с СКП, заявлять, что били на опережение. Это, разумеется, если кто-то начнет информационно раздувать историю, чего пока не наблюдается. СКП, в свою очередь, не спешит твердить о перевороте в Мехико, хотя можно не сомневаться, что правительство Мексики умоляет их ускорить подписание договора, и тут их можно понять.

Нарвал задумчиво посмотрела на Дракон, потом на Оружейника.

-- Так что вопрос не будут раздувать, но это то, что на поверхности, о чем пишут в газетах и в интернете.

-- Да, - подтвердила Дракон, - особого ажиотажа не наблюдается, сам "Взрыв в Рио" подается без подробностей.

-- Но вот подспудно, - Нарвал опять задумалась.

-- Война будет, - брякнул Оружейник. - Злодеи отлично умеют сбиваться в стаю перед лицом угрозы, а именно так они и воспримут случившееся. Если бы речь шла о сиюминутном союзе перед лицом внезапной угрозы, то союз был бы создан и распался, а так... мы вполне можем оказаться перед лицом долговременной коалиции.

-- Стало быть, напрямую они с нами воевать не смогут, а в тайной войне мы и сами кое-что умеем, - слегка улыбнулся Джирайя.

Лиза отметила, что остальные несколько недоуменно переглянулись, и вздохнула. Все-таки Жаба не был героем, он был самым натуральным вигилантом, героем-одиночкой, не слишком придерживающимся правовых норм. Пока что все нарушения сходили ему с рук, но получится ли такое на международном уровне?

Джирайя бросил взгляд на Лизу и она, не удержавшись, отпустила поводок силы.


Планирует тайную войну, планирует перессорить злодеев между собой, чтобы они сами поубивали друг друга. Планирует привлечь меня к операции, для определения самых эффективных точек удара, для получения дополнительной информации. Планирует сохранить все в тайне.


Оставалось лишь мысленно возвести глаза к потолку и вздохнуть.

-- Хотя тут, пожалуй, неверно, они уже воюют втайне с СКП, иначе, зачем было готовить переворот в Мексике? - размышляя вслух, произнес Джирайя.

-- Они могут начать активнее снабжать злодеев в США, или попробовать основать здесь свои филиалы, - предположила Лиза, - особенно в том вакууме, что остался после разгрома Независимости, да и остатки Падших -- если ставить целью дестабилизацию обстановки -- им отлично подойдут. Приедет группа эмиссаров, подкрепленная масками, осмотрится, предложит ресурсы тем, кто слабее, выкормит новые группировки, ну и так далее.

-- СКП раздавит всех, кто дестабилизирует обстановку, - заявил Оружейник.

-- То-то вы в Броктон Бей всех передавили! - тут же вырвалось язвительно у Лизы.

-- Броктон Бей, - спокойно и занудно начал отвечать Оружейник, - относился к особым случаям в плане превосходства численности злодеев над героями, это раз, сам город относился к экономически депрессивным, это два, и СКП все равно добилась стабильности и поддерживала ее много лет, это три. Город не захлебнулся в крови, и не предпринимай Выверт усилий к развязыванию хаоса, то стабильная обстановка сохранялась бы. Если же говорить о давлении, кто кого, то этим тоже занимались, и на арене масок в Броктон Бей оставались только те, кто играл по правилам. СКП и Протекторат никогда не ставили целью передавить всех злодеев, будь у них такая цель, они легко добились бы ее, имея поддержку государства и несколько тысяч масок в рядах.

Лиза отметила, что Джирайя слегка дернул щекой, словно досадуя.

-- Разве в ответ злодеи не объединились бы? - спросила она. - И не раздавили бы СКП?

-- Не раздавили бы, - вскинул голову Оружейник, - злодеи хаотичны и разрозненны, их группы легко распадаются, так что порядок в лице СКП побил бы Хаос! Но, СКП выбрала другой путь, и в результате в городах относительно спокойно, те, кто не нарушает правил, злодействуют в пределах, сбрасывают пар, и Служба медленно, но верно, не подвергая жизни обычных людей ненужному риску, выправляет ситуацию. Легкие решения -- вроде вызова в Броктон Бей могучих масок -- не всегда самые верные. Не говоря уже о том, что злодеи участвуют в битвах с Губителями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский История русской литературы с древнейших времен по 1925 год История русской литературы с древнейших времен по 1925 г.В 1925 г. впервые вышла в свет «История русской литературы», написанная по-английски. Автор — русский литературовед, литературный критик, публицист, князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890—1939). С тех пор «История русской литературы» выдержала не одно издание, была переведена на многие европейские языки и до сих пор не утратила своей популярности. Что позволило автору составить подобный труд? Возможно, обучение на факультетах восточных языков и классической филологии Петербургского университета; или встречи на «Башне» Вячеслава Иванова, знакомство с плеядой «серебряного века» — О. Мандельштамом, М. Цветаевой, А. Ахматовой, Н. Гумилевым; или собственные поэтические пробы, в которых Н. Гумилев увидел «отточенные и полнозвучные строфы»; или чтение курса русской литературы в Королевском колледже Лондонского университета в 20-х годах... Несомненно одно: Мирский являлся не только почитателем, но и блестящим знатоком предмета своего исследования. Книга написана простым и ясным языком, блистательно переведена, и недаром скупой на похвалы Владимир Набоков считал ее лучшей историей русской литературы на любом языке, включая русский. Комментарии Понемногу издаются в России важнейшие труды литературоведов эмиграции. Вышла достойным тиражом (первое на русском языке издание 2001 года был напечатано в количестве 600 экз.) одна из главных книг «красного князя» Дмитрия Святополк-Мирского «История русской литературы». Судьба автора заслуживает отдельной книги. Породистый аристократ «из Рюриковичей», белый офицер и убежденный монархист, он в эмиграции вступил в английскую компартию, а вначале 30-х вернулся в СССР. Жизнь князя-репатрианта в «советском раю» продлилась недолго: в 37-м он был осужден как «враг народа» и сгинул в лагере где-то под Магаданом. Некоторые его работы уже переизданы в России. Особенность «Истории русской литературы» в том, что она писалась по-английски и для англоязычной аудитории. Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.). Николай Акмейчук Русская литература, как и сама православная Русь, существует уже более тысячелетия. Но любознательному российскому читателю, пожелавшему пообстоятельней познакомиться с историей этой литературы во всей ее полноте, придется столкнуться с немалыми трудностями. Школьная программа ограничивается именами классиков, вузовские учебники как правило, охватывают только отдельные периоды этой истории. Многотомные академические издания советского периода рассчитаны на специалистов, да и «призма соцреализма» дает в них достаточно тенденциозную картину (с разделением авторов на прогрессивных и реакционных), ныне уже мало кому интересную. Таким образом, в России до последнего времени не существовало книг, дающих цельный и непредвзятый взгляд на указанный предмет и рассчитанных, вместе с тем, на массового читателя. Зарубежным любителям русской литературы повезло больше. Еще в 20-х годах XIX века в Лондоне вышел капитальный труд, состоящий из двух книг: «История русской литературы с древнейших времен до смерти Достоевского» и «Современная русская литература», написанный на английском языке и принадлежащий перу… известного русского литературоведа князя Дмитрия Петровича Святополка-Мирского. Под словом «современная» имелось в виду – по 1925 год включительно. Книги эти со временем разошлись по миру, были переведены на многие языки, но русский среди них не значился до 90-х годов прошлого века. Причиной тому – и необычная биография автора книги, да и само ее содержание. Литературоведческих трудов, дающих сравнительную оценку стилистики таких литераторов, как В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий, еще недавно у нас публиковать было не принято, как не принято было критиковать великого Л.Толстого за «невыносимую абстрактность» образа Платона Каратаева в «Войне и мире». И вообще, «честный субъективизм» Д.Мирского (а по выражению Н. Эйдельмана, это и есть объективность) дает возможность читателю, с одной стороны, представить себе все многообразие жанров, течений и стилей русской литературы, все богатство имен, а с другой стороны – охватить это в едином контексте ее многовековой истории. По словам зарубежного биографа Мирского Джеральда Смита, «русская литература предстает на страницах Мирского без розового флера, со всеми зазубринами и случайными огрехами, и величия ей от этого не убавляется, оно лишь прирастает подлинностью». Там же приводится мнение об этой книге Владимира Набокова, известного своей исключительной скупостью на похвалы, как о «лучшей истории русской литературы на любом языке, включая русский». По мнению многих специалистов, она не утратила своей ценности и уникальной свежести по сей день. Дополнительный интерес к книге придает судьба ее автора. Она во многом отражает то, что произошло с русской литературой после 1925 года. Потомок древнего княжеского рода, родившийся в семье видного царского сановника в 1890 году, он был поэтом-символистом в период серебряного века, белогвардейцем во время гражданской войны, известным литературоведом и общественным деятелем послереволюционной русской эмиграции. Но живя в Англии, он увлекся социалистическим идеями, вступил в компартию и в переписку с М.Горьким, и по призыву последнего в 1932 году вернулся в Советский Союз. Какое-то время Мирский был обласкан властями и являлся желанным гостем тогдашних литературных и светских «тусовок» в качестве «красного князя», но после смерти Горького, разделил участь многих своих коллег, попав в 1937 году на Колыму, где и умер в 1939.«Когда-нибудь в будущем, может, даже в его собственной стране, – писал Джеральд Смит, – найдут способ почтить память Мирского достойным образом». Видимо, такое время пришло. Лучшим, самым достойным памятником Д.П.Мирскому служила и служит его превосходная книга. Нелли Закусина "Впервые для массового читателя – малоизвестный у нас (но высоко ценившийся специалистами, в частности, Набоковым) труд Д. П. Святополк-Мирского". Сергей Костырко. «Новый мир» «Поздней ласточкой, по сравнению с первыми "перестроечными", русского литературного зарубежья можно назвать "Историю литературы" Д. С.-Мирского, изданную щедрым на неожиданности издательством "Свиньин и сыновья"». Ефрем Подбельский. «Сибирские огни» "Текст читается запоем, по ходу чтения его без конца хочется цитировать вслух домашним и конспектировать не для того, чтобы запомнить, многие пассажи запоминаются сами, как талантливые стихи, но для того, чтобы еще и еще полюбоваться умными и сочными авторскими определениями и характеристиками". В. Н. Распопин. Сайт «Book-о-лики» "Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.)". Николай Акмейчук. «Книжное обозрение» "Книга, издававшаяся в Англии, написана князем Святополк-Мирским. Вот она – перед вами. Если вы хотя бы немного интересуетесь русской литературой – лучшего чтения вам не найти!" Обзор. «Книжная витрина» "Одно из самых замечательных переводных изданий последнего времени". Обзор. Журнал «Знамя» Источник: http://www.isvis.ru/mirskiy_book.htm === Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890-1939) ===

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (Мирский) , (Мирский) Дмитрий Святополк-Мирский

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги