Архив еврейской истории. Том 14

Почти все советские работники, причастные к многолетней тяжбе по «делу С. Л.», в том числе Аренс, Бегге, Дволайцкий, Коцюбинский, Крестинский, Мурадян, Озерский, Пятаков, Стомоняков, Хинчук, Членов, Элиава и другие, были расстреляны в период Большого террора. Довгалевский не дожил до сталинских репрессий, и они лишь чудом не задели Максима Литвинова, скончавшегося в 1951 году. Уцелели невозвращенцы — Беседовский, Зеленский, Рапопорт, а участники вексельной аферы, Иоффе и Альшиц, погибли в нацистских лагерях смерти: первого депортировали в Освенцим, второго — в Майданек. Что касается дальнейшей судьбы Литвинова-младшего, то о ней, увы, неизвестно. «Ты всегда верил в чудо, в кривую, которая, действительно, как всегда, вывозила», — написал ему некогда старший брат. Вывезла ли «кривая» Савелия, когда почти вся Европа оказалась под фашистской пятой? Успел ли он с семьей бежать за океан или погиб в газовой камере? Вычеркнув любимого брата из памяти, Максим Литвинов никогда не рассказывал о нем даже своим детям…

Евреи Восточной Европы глазами американского художника: реконтекстуализация книги Джозефа Пеннелла «The Jew at Home»[465]

Н. С. Аграновский

Книга американского графика Джозефа Пеннелла «The Jew at Ноше» («Еврей у себя дома»; 1892)[466], суммировавшая его впечатления от четырехмесячной поездки по австрийской Галиции, Царству Польскому и Юго-Западному краю Российской империи как основным областям расселения восточноевропейских евреев, представляет интерес сразу с нескольких точек зрения. Во-первых, этот текст служит документом, иллюстрирующим целый комплекс проблем различных областей: от еврейской этнографии до взаимоотношений Российской империи, США и Великобритании в 1880-1890-х годах. Во-вторых, книга Пеннелла является первым в англоязычном мире травелогом, посвященным непосредственно восточноевропейским евреям, и едва ли не самым резонансным в те годы текстом о «еврейском вопросе», имевшем большое значение по обе стороны Атлантики. В-третьих, сочинение Пеннелла фиксирует достаточно редкий прецедент работы в Российской империи художника из США. Наконец, результаты этой работы — иллюстрации к «The Jew at Ноше» (26 уличных сцен, портретов и зарисовок) — представляют собой одну из первых репрезентаций евреев в американском искусстве. Важным свидетельством они оказываются и для российской культуры, почти не отобразившей высылку евреев из Москвы в 1890–1891 годах.

Однако при всей примечательности книги Пеннелла исследовательская литература в подавляющем большинстве случаев упоминает ее не из-за этих качеств, а исключительно как образец антисемитского сочинения.

Так, президент Американского еврейского исторического общества определил «The Jew at Ноше» как книгу, «пропитанную враждебностью и алармизмом»[467]

. Крупнейший исследователь еврейского искусства США Мэтью Бейгелл назвал Пеннелла «знаменитым графиком и антисемитом»[468], а его сочинение — «одной из наиболее одиозных книг, источающих ненависть к евреям»[469]. Ширер Уэст, известная британская историк культуры fin de siecle, охарактеризовала суждения Пеннелла как «уничижительно расистские»[470]

. Не менее суровую оценку дала и другая исследовательница: «Книга была, по существу, в большей степени автопортретом, чем реальной фиксацией поездки — портретом, показавшим художника упорствующим расистом (bigot)»[471]. Наконец, основоположник изучения репрезентации евреев в культуре США Оскар Хэндлин именно сочинение Пеннелла назвал редким исключением из общего духа юдофилии американских публикаций конца XIX века[472] (притом что среди текстов того же периода существовали очевидно более негативные по отношению к евреям)[473]

.

Основания для такого, сугубо критического, восприятия книги Пеннелла, без сомнения, существуют — ряд высказанных в тексте суждений о евреях сегодня является совершенно неприемлемым. Однако современники Пеннелла оценивали книгу различно, а главное — практически никто не упрекал автора в искажении фактов. Это создает парадоксальную ситуацию: штамп антисемитского (и тем самым — необъективного) текста получила книга, построенная на достоверной фиксации действительности. Цель настоящей статьи — разрешить это противоречие, показав за счет возвращения книги Пеннелла в синхронные контексты (исторический, литературный и художественный) ее исходное значение, механику воздействия на читателя и причины последующего неприятия критиками и исследователями. Понимание этих реалий поможет получить мотивированную оценку книги и вернуть ее текст и иллюстрации в научный оборот как сложные, но значимые свидетельства.

Поездка Пеннелла. Микроистория

Начать необходимо с обстоятельств создания «The Jew at Ноше».