Ататюрк. Особое предназначение

Таким образом на всех ключевых постах Кемаль Кемаль имел своих людей, и никакие энверы ему теперь были не страшны…

В последующие дни Кемаль заставил работать всех.

Он и сам все эти дни и ночи работал не покладая рук.

Постоянное нервное напряжение сказывалось, иногда его прорывало, и тогда доставалось всем: и Рефету с его космополитизмом, и Адану с его старомодностью, и Бекиру Сами, возомнившему себя полководцем, и многим другим.

Его характеристики были остры, беспощадны и точны.

Иногда он издевался над моралью, и тогда слушавшим его начинало казаться, что в эти минуты с ними говорит не так хорошо знакомый им Мустафа Кемаль, а слетевший с небес демон.

И услышь речи Кемаля великий мятежник Ницше, он с радостью заметил бы, что наконец-то увидел воспетого им гиперборейца, чье появление он предсказывал только в конце XX века!

Зачастую Кемаль работал до утра, и когда его измученные генералы засыпали за столом, он, как ни в чем не бывало, продолжал трудиться.

Он вообще обладал весьма интересной и странной особенностью менять свой внешний вид буквально на глазах.

Иногда он казался настолько больным, что окружавшие его люди только диву давались, как этот измученный человек с мешками под воспаленными глазами мог еще работать.

Но они приходили в изумление, когда всего через каких-то полчаса Кемаль на их глазах превращался в цветущего человека.

А ведь чувствовал он себя в то время неважно, его постоянно беспокоили почки и заполученная на фронтах малярия, и доктор настоятельно советовал ему не пить вино и больше отдыхать.

И если бы не Фикрие, ходившая за ним как за ребенком, кто знает, чем бы все эти его недомогания кончились.

Несмотря на увеличившуюся советскую помощь, вооружение и экипировка турецких войск не шли сравнение с таковыми в греческой армии.

И Кемаль был вынужден пойти на крайние и весьма непопулярные меры.

Пообещав нации, что «враг будет задушен», он издал жестокий приказ о реквизиции у населения одежды, оружия и всего того, что было необходимо армии.

Правительство приняло ряд жёстких мер по укреплению дисциплины и мобилизации всех имевшихся у населения средств для обеспечения армии продовольствием, транспортом, обмундированием. Реквизиции проводились под лозунгом: «Отдадим фронту 40 % всего, что имеем!»

Не обошлось, конечно, и без возмущений, поскольку у многих отбирали последнее, и все же основная масса крестьян отнеслась к его требованиям с пониманием.

«Каждая семья, — писал в своей книге „Турция сегодня“ известный французский журналист Стефан Ронар, — посылала белье, каждая лавка отвозила в армию материю для шитья формы, кожу для обуви и экипировку, гвозди, одеяла, топоры, ремни, подпруги, упряжки.

Везли солому, зерно, муку, соль, сахар, рис, масло, сухие фрукты, сальные свечи.

Отдавали телеги, лошадей, мулов, верблюдов…»

Отвечавший за снабжение армии Рефет с неимоверным трудом воплотил в жизнь десять постановлений Кемаля о реквизиции армия, и армия была более или менее обеспечена всем необходимым.

Дело дошло до того, что за несколько дней исчезли решетки на окнах и в садах: все они пошли на изготовление штыков.

Кемаль был доволен сделаным.

Но как опытный военный, он не мог не понимать, что все же этого было мало, и перед решающим сражением за Анкару греческая армия превосходила турецкую и по количеству солдат, и по вооружению.

18 августа Кемаль прибыл в Эскишехир, где находился Генеральный штаб.

Свою первую беседу со штабными офицерами в своем вагоне он начал с удивившего всех вопроса:

— Вы играете в покер?

Так и не дождавшись ответа, он пояснил:

— Война — это игра в покер. Тот, кто держит на руках самую сильную карту, не думает о том, что у его противника может быть четыре туза или «флеш-рояль». Желая блефовать, он может удивиться, что другой игрок соглашается повысить ставку. Вот как я представляю сегодня состояние наших врагов…

Все дни сражения сломавший ребро после падения с лошади Кемаль провел в старом кресле в вагоне в небольшой деревушке Алагёзе.

Солдаты увидели в этом плохое предзнаменование.

Но сам Кемаль был спокоен.

— Это, — заявил он, — знак Аллаха: как я сломал ребро, так и сопротивление врага будет сломлено…

Однако ни Исмет, ни его люди не разделяли оптимизма своего командира.

Конечно, Кемаль делал хорошую мину при плохой игре.

Да и чему было радоваться?

Армия была плохо обучена и вооружена, командиры неопытны, и вдобавок ко всему его войска занимали плохие позиции.

И единственное, в чем он имел преимущество, так это в кавалерии.

Конечно, Кемаль пытался вдохновить своих аскеров, которых он познакомил со своим взглядом на ведение боевых действий.