Ататюрк. Особое предназначение

Он даже позволяет себе давать уроки стратегии интеллектуалам, прибывшим из Анкары, проявляя терпение преподавателя первого года обучения в военном училище».

Сколько чашек крепчайшего кофе он выпил и сколько сигарет выкурил за эти дни, не знал никто.

Знали, что очень много.

Кемаль серьезно задумался над тем, стоит ли продолжать сопротивление или отступить.

По сути дела он думал о том, сдать ли грекам Анкару.

Падение Анкары, в свою очередь, могло означать конец его борьбы за независимость.

Собрать новую армию и вооружить ее за считанные недели не смог бы даже он.

Тяжелые это были размышления.

А затем случилось чудо.

Ему позвонил с передовой Февзи и сообщил…

Поначалу Кемаль подумал, что ослышался и попросил повторить сказанное.

А когда Февзи повторил, он устало улыбнулся и сказал присутствующим:

— Во и все, греки истощены и собираются отступать. Мы победили…

Так оно и было, и несущая огромные потери греческая армия дрогнула.

На следующий день греки на самом деле стали оставлять свои позиции.

У них не осталось больше ни снарядов, ни сил, чтобы продолжать наступление, у турок не было ни сил, ни снарядов, чтобы перейти в контрнаступление.

Обе стороны отдали все силы этому сражению.

Чтобы создать иллюзию продолжения наступления, греческая армия обстреляла вокзал Анкары и бросила дивизию в атаку.

Но это было последнее, на что они оказались способны.

9 сентября Кемаль в преддверии наступления переехал вместе с Генштабом на западный правый фланг турецкой армии.

«Он счастлив, как ребенок», — вспоминала позже Халиде Эдип.

На следующий день Кемаль перешел в наступление, бросая в бой свою любимую кавалерию.

Турки вернули Чал и провели несколько успешных контратак.

Но за три недели беспрерывных тяжелейших боев они были настолько измотаны, что даже не щадивший ни себя, ни других Кемаль дал приказ преследовать противника только через несколько дней.

К этому времени на западном берегу Сакарьи не осталось уже ни одного греческого солдата, и особенно в те дни отличилась турецкая кавалерия.

Легкая и мобильная, она наводила ужас на в беспорядке отступавшего врага.

После двадцати двух дней и ночей изматывающих боев 13 сентября греки отступили на запад от Сакарьи.

Обе стороны потеряли 40 тысяч человек, что соответствовало пятой части общего числа участников этого кровопролитного противостояния.

Длившаяся 21 день «офицерская битва» была выиграна, страна снова праздновала победу, и в мечетях молились за четыре тысячи погибших за веру воинов.

Почему Кемаль назвал ее «офицерской»?

Да только потому, что в сражении на Сакарье он потерял большую часть своих молодых офицеров.

Несмотря на блестящий успех, война была еще далеко не кончена, и греки снова закрепились на своих исходных позициях в Эскишехире и Афьонкарахисаре.

Правда, в наступление они больше не ходили.

Тем не менее, Кемаль отдал приказ о всеобщей мобилизации.

Да и что ему еще оставалось делать?

Никто не собирался за него выбивать греков из Анатолии и заканчивать войну.

В эти же дни Кемалю было присвоено звание маршала и Гази.

Как же случилось так, что более слабая турецкая армия смогла разбить превосходивших ее по многим показателям греков?

Что обусловило ее успех турецкой армии?

Улучшения финансового положения Анкары было недостаточно для объяснения повышения боеспособности армии.

Да, в известной степени помогло полученное от большевкиов золото.

Помогли оружие и боеприпасы, захваченные у армян и начинающие поступать из Москвы, и в спешном порядке изготавливаемые в Эскишехире на старом железообрабатывающем заводе.

Но остальное находится в весьма плачевном состоянии: нет обмундирования, обуви для солдат, не хватает транспорта и артиллерии.

Решающим фактором, вне сомнения, был высочайший моральный дух войск, готовых стоять насмерть.

— Наших солдат, — говорил поэтому поводу Кемаль, — я считаю выше всяких похвал. Собственно, другими и нельзя представить себе сынов нашей турецкой нации. Их самоотверженность и геройство ни с чем не сравнимы. Нация, имеющих таких сынов и такую армию, конечно, всегда сможет защитить свои права и свою независимость. Думать, что такую нацию можно лишить независимости, — значит тешить себя иллюзиями…

Огромную роль в победе сыграла, конечно же, и жертвенность населения.

— Мы, — говорили люди, — готовы выполнить любое задание и идти на необходимые жертвы!

И не случайно Исмет-паша после победы сказал:

— Это турецкие женщины выиграли битву на Сакарье, обеспечив армию провизией и обмундированием под огнем врага…

Так оно и было.

По инициативе Ассоциации турецких женщин в Стамбуле женщины Анатолии организовали доставку солдатам продовольствия и боеприпасов.

Известны военные подвиги женщин Незахат, прозванной турецкой Жанной д'Арк, Махбуле и Рахмие, возглавивших партизанские отряды.

Анатолийские женщины по праву фигурировали в числе славных победителей.

Солдаты, женщины, крестьяне, отдававшие свои продовольственные запасы и соль, свои телеги и скот, свою одежду и обувь, — все они победили на Сакарье.

Взаимопомощь всегда была древней традицией турецкого народа.