Бал Гильдии Воров

– Я срочно возвращаюсь во дворец! – произнёс Лорд, подскочив с места, словно его сам Искушающий под зад пнул.

– А оплата? – голос старика нагнал Лорда уже за порогом кабинета.

– Ах да, заплатите, как полагается, – обернулся Аттикус дабы отдать приказ, после чего стремглав бросился прочь из крепости.

***

Слабость в теле с каждым днём становилась только сильнее. Усилием воли мужчина заставлял себя просыпаться по утрам, двигаться, жить. Пришлось отставить часть запланированных дел, и проблема была уже не в слабости, с ней-то бороться было делом привычным. Глаза резал свет, и буквы словно расплывались, теряя свои очертания.

Немного помучавшись, Иолас бросил это дело и задумался. Такой прогресс заболевания его пугал. Задаваясь каждый раз одним и тем же вопросом: «Боюсь ли я смерти?», мужчина понимал, что этого страха нет. Но есть страх боли, страх потерять себя и стать лишь безмолвным наблюдателем в этом тяжёлом теле. Покрутив в руках перо, он вернул его в резной, деревянный стакан.

– Пусть Элиас зайдёт ко мне, – обратился мужчина к слуге у дверей.

Иолас чувствовал, что грядёт нечто масштабное, но уже не ощущал в себе сил для борьбы. Хотя даже если бы он был молод и полон сил, Иолас бороться не любил. Старый Король старался быть управленцем, нежели завоевателем. Такая большая страна, и всеми силами он старался сохранить, что имел. И на его век, по счастью не выдалось переворотов, войн и прочих ужасных событий. Но возможное будущее его страшило. В ожидании сына, он занял кресло у камина.

Большие коричневые поленья были готовы к растопке, и, ожидая своего часа, лежали безвольной грудой. Мужчина ощущал себя таким же поленом. Каждое движение приносило дискомфорт и лишало сил. В этом ожидании Иолас потерял счёт времени. Из задумчивого созерцания его вывел голос сына.

– Отец, вы звали меня?

– Да, поговорить нам надо, – произнёс мужчина. Поёрзав в кресле, дабы занять удобное положение, он продолжил. – Всем ли ты доволен?

– Мне жаловаться не на что. В южных землях всё хорошо, – подойдя к отцу, поклонился юноша. Совсем молодой, тёмные растрёпанные волосы лежали волнами, обрамляя смуглое лицо. Южное солнце, коснувшееся его кожи, оставило свой отпечаток. Самым красивым в его облике были глаза глубокого синего цвета, словно вода в горном озере. Обладая ко всему прочему не большим ростом, крупными чертами лица, тонкими губами, юноша понимал, что девушек он привлекал явно не своей внешностью. Ему не досталось красоты, отсыпанной вдоволь его братьям. Но обделённым, он себя явно не чувствовал.

– Врать не буду, я умираю. Не сегодня-завтра, меня не станет, – произнёс король, отринув всякую учтивость. Когда осознаёшь, насколько мало времени остаётся на жизнь, приходит отчётливое понимание, что вся эта словесная мишура, бессмысленные действия, всё это не имеет смысла.

– Разве так можно? Я слышал, что ваше состояние здоровья ухудшилось, но я молюсь за вас, – заняв кресло напротив, произнёс Элиас.

– Совсем скоро начнётся война. Я уже чувствую, как трон подо мной горит, моё время на исходе, и именно тебе предстоит взять на себя тяжесть королевского венца, – не глядя на сына, сказал мужчина. Ему было тяжело говорить об этом вслух, ведь так он признавал реальность своей смерти, о которой старался не думать всю жизнь. Смерть была рядом, однажды коснувшись, она не отпустит свою жертву.

– Это большая честь, – ошеломлённо прошептал юноша. Он знал об указе отца, но никогда не думал, что именно ему предстоит занять его место. Иногда Элиас мечтал об этом, думал о том, каким королём он мог бы быть. Но отчаянно отгонял эти мысли, видя в них нечто недостойное и тёмное.

– Именно поэтому сегодня же ты отправишься обратно, на юг. Это самые богатые земли и люди этих земель тебя любят и ценят. Ты проделал большую работу, и я горжусь тобой, – сказал мужчина, посмотрев на сына. Он впервые так говорил со своим ребёнком. В этом круговороте жизни, государственных дел, Иолас не находил времени вот так поговорить со своими детьми. Он дал им всё что мог, образование, опыт, но забыл про отцовское участие.

– Но есть Филип и Бертрам, – возразил Элиас. Несмотря на отсутствие братской любви, открытой вражды юноша не хотел.

– Филип больше занят собой, при нём страна будет погружена в бесконечное веселье, это не плохо, но не при нынешнем положении…Милгор будут разрывать по кусочками. Объединяясь, князья увеличат свои земли. А Бертрам, тот уже давно под жрецами ходит. Его вера не позволит ему посмотреть в другую от храма сторону.

– А как же аристократы. Им не по душе пришёлся новый закон.

– Да, изменение в порядке престолонаследия их может взволновать. Именно поэтому я каждого из вас отправлял в центральные города. Что бы вы получили опыт управления, и я наблюдал за вашими успехами. – Иолас слишком резко замолк.

– С вами всё в порядке? Позвать лекаря? – в голосе юноши звучало искреннее беспокойство.