Балкон на Кутузовском

Лидка настрогала тазик оливье, держа за щекой кусочек «Тоблерона», вымочила, отмыв от ржавчины и принарядив лучком, баночную селедку, поставила огромную кастрюлю теста для лепешек и пирожков. Ида разложила все по тарелкам, самое большое блюдо оставив для гуся, а расписное, старинное и тоже довольно внушительное, заняла принесенной из дома и собственноручно запеченной бужениной, уже охлажденной, тонко нарезанной, густо пахнущей чесночком и грузинскими специями, а после занялась фаршем для куриной шейки. Алена настроила целых два подноса с маленькими бутербродиками из всякой всячины: с колбасой и сыром на белом хлебе, со шпротами и салом – на бородинском, с килькой и яйцом – на сером. Хотя сначала долго пришлось оправдываться перед Полей и объяснять, что это веяние времени – быстро, вкусно, ну и модно к тому же.

– Мать моя, зачем же хлебом с колбасой заставлять праздничный стол? – сопротивлялась Поля. – Вот пирожки – почти то же – тесто и мясо, но совсем другой угол зрения! Ты сама это месишь с уважением к гостям, сама мясо вертишь, лучок жаришь, руку прикладываешь, душу вмешиваешь! А колбаса твоя что? Непонятно из чего сделана, купил, порезал, разложил, нате, гости дорогие, ешьте, мы старались! Ни уважения, ни вкуса, да и выгляд совсем не праздничный. Не понимаю я это, хоть убей, не понимаю! Ну ладно, главное, чтоб все наелись досыта! Как думаешь, хватит еды?

Этот вопрос задавался всегда, ведь самое страшное было не накормить гостей всласть, до отвала, когда уже невмоготу, чтоб и пуговичку на штанах, не стесняясь, расстегнуть, и встать пройтись, чтобы утрясти наетое, и чтоб потом гости звонили, вспоминали праздник и хвалили хозяйку. Поэтому стол был полностью заставлен перед приходом гостей, пустого места не наблюдалось, и даже просветов на скатерти видно не было – как говорится, икры бадейка, тушеная индейка, стерляжья уха, телячьи потроха! И много всякого другого!

– Ничего, для верности картошечки побольше наварим! – сказала, как всегда, Лидка, осматривая стол и снова боясь, что еды может и не хватить.

***

«Здравствуйте, родные мои мама и папа!

Наконец-то кончился мой вечер и все, что было с ним связано. Проходил он в Театре эстрады. Впервые выступал по платным билетам. Тут уже все можно понять – пойдут люди или не пойдут. А билеты дорогие – от 4 до 10 рублей. И время для „вечера“ какое-то странное – 16.00. И название непонятное – Литературный концерт. В общем, волновались все жутко, а я больше всех! Всю неделю телефон звонил беспрерывно, даже ночью – где достать билеты? И наконец, прямо перед выступлением ко мне подошел директор театра и сказал одно слово – аншлаг! Сказал и сам, наверное, удивился! Но факт остается фактом – все 750 билетов были распроданы. И начался концерт! И прошел здорово! Я читал долго и много. Закончил и только дома почувствовал, что выжат как лимон. Поздравляли на следующий день все. Такие вечера будут, сказали, теперь устраиваться во всех крупных залах Москвы. 8 декабря выступаю по телевизору, тоже творческий вечер. На тридцать пять минут.

А сейчас улетаю в командировку в Якутск! Может быть, на обратном пути заскочу в Новосибирск, там решим.

Очень крепко вас целую,

Роберт».

Народу к Киреевым набежало дай боже – юбилей-то знатный, 80 лет, не каждому и дожить дано. Приехали дети-внуки: старший Котя с женой и дочкой Майкой, бездетный Ароша с нежно-бледной своей Валентиной, Ида со всей большой семьей по маминому примеру – две девочки и два парня, все взрослые уже, полноценные, ну а Лидка со своими всегда рядом, ее и считать не надо. Федор Степаныч подкатил с огромным букетом благоухающего жасмина, который сразу же наполнил ароматом всю квартиру, перебив другие роскошные запахи, доносящиеся с праздничного стола.