Банковый билет в 1.000.000 фунтов стерлингов

И знаете-ли, читатель, я сохранилъ также мою старую истрепанную пару и отъ времени до времени появлялся въ ней на улиц, чтобы имть старое удовольствіе покупать равныя дешевыя вещи и выслушивать дерзости, а затмъ поражать нахала на смерть этимъ банковымъ билетомъ въ милліонъ фунтовъ стерлинговъ. Но я вскор долженъ былъ отказаться отъ этого удовольствія. Благодаря иллюстрированнымъ газетамъ, мои доспхи получили такую широкую извстность, что, когда я выходилъ въ нихъ, меня тотчасъ-же узнавали и шли за мною толпой, а если я пробовалъ что-нибудь купить, хозяинъ лавки предлагалъ мн весь свой товаръ въ кредитъ, прежде чмъ я успвалъ достать изъ кармана свой билетъ.

На десятый день своей славы я отправился отдать честь своему флагу, — засвидтельствовать свое почтеніе американскому посланнику. Онъ принялъ меня съ подобающимъ энтузіазмомъ, попенялъ мн, что я такъ поздно исполнилъ свою обязанность и сказалъ, что единственное средство получить его прощеніе, это — занять мсто за его сегодняшнимъ званымъ обдомъ, оставшееся вакантнымъ вслдствіе нездоровья одного изъ приглашенныхъ гостей. Я изъявилъ свою готовность и мы разговорились. Оказалось, что его отецъ и мой отецъ были въ дтств школьными товарищами, затмъ поздне учились вмст въ университет и до самой смерти моего отца оставались закадычными друзьями. Поэтому онъ просилъ настоятельно, чтобы я бывалъ у него въ дом запросто всегда, когда я свободенъ, и разумется я очень охотно принялъ его приглашеніе.

На самомъ дл я принялъ его не только охотно, а съ радостью. Когда наступитъ крахъ, онъ можетъ такъ или иначе спасти меня отъ окончательнаго крушенія; я не зналъ, какъ это будетъ, но онъ долженъ былъ придумать какое-нибудь средство. Я не рискнулъ доврить ему свою тайну теперь, когда было уже поздно, что я поторопился бы сдлать въ самомъ начал моей ужасной карьеры въ Лондон. Нтъ, я не могъ теперь отважиться на такое признаніе, я слишкомъ глубоко погрузился въ бездну, т. е. слишкомъ глубоко для того, чтобы рисковать откровенностью передъ такимъ недавнимъ другомъ, хотя съ моей точки зрнія я еще не перешелъ предла своей глубины. Потому что, читатель долженъ знать, что при всхъ моихъ заимообразныхъ расходахъ и издержкахъ, я строго держался въ границахъ моихъ средствъ, — я хочу сказать, въ предлахъ моего жалованья. Конечно, я не могъ знать размра своего будущаго жалованья, но у меня было довольно вское основаніе для оцнки того факта, что если я выиграю пари, то получу возможность выбрать любое мсто изъ находящихся въ распоряженіи у того богатаго стараго джентльмена, если только окажусь способнымъ занять это мсто — а я непремнно докажу свою пригодность, — въ этомъ я не имлъ ни малйшаго сомннія. Что же касается до пари, я ни чуточки не безпокоился о немъ: мн всегда везло въ пари. Смта моего жалованья была отъ шестисотъ до тысячи фунтовъ стерлинговъ въ годъ; положимъ, шестьсотъ въ теченіе перваго года, а затмъ оно подымалось изъ года въ годъ, пока, благодаря явнымъ заслугамъ, оно не достигнетъ высшей цифры. Въ настоящую минуту мой долгъ равнялся только моему жалованью за первый годъ. Каждый старался дать мн денегъ взаймы, но я отклонялъ большую часть такихъ ссудъ подъ тмъ или инымъ предлогомъ, такимъ образомъ мой денежный долгъ равнялся только 300 фунтовъ стерлинговъ; другіе же 300 фунтовъ представляли мои расходы на жизнь и мои покупки. Я полагалъ, что жалованья второго года хватитъ мн на остатокъ этого мсяца, если я буду благоразумнымъ и экономнымъ, и я намревался взять себя въ руки. По окончаніи моего мсяца, вернется изъ своего путешествія мой хозяинъ и мои дла опять придутъ въ надлежащій видъ, такъ какъ я сейчасъ же распредлю между моими кредиторами мое двухгодовое жалованье юридическимъ порядкомъ, а затмъ примусь съ чистой совстью за работу.

Это былъ восхитительный званый обдъ на четырнадцать персонъ. Герцогъ и герцогиня Шордичъ съ дочерью своей леди Аннъ-Гресъ-Элеоноръ-Селэстъ и такъ дале, и такъ дале, и такъ дале… де-Богенъ, графъ и графиня, Ньюгэтъ, виконтъ Чипсойдъ, лордъ и леди Блатерскайтъ, нсколько нетитулованныхъ особъ обоего пола, самъ посланникъ, его жена и дочь, и гостившая у нихъ подруга этой дочери, англійская двушка двадцати двухъ лтъ, по имени Порція Лэнгамъ, въ которую я влюбился въ дв минуты, а она въ меня — я могъ замтить это безъ труда. Былъ тутъ еще одинъ гость, американецъ… Но я немного забжалъ впередъ. Когда собравшееся общество находилось еще въ гостиной, нетерпливо ожидая вкуснаго обда и холодно осматривая запоздавшихъ, лакей доложилъ:

— Мистеръ Ллойдъ Гастингсъ.

Посл обмна обычныхъ привтствій, Гастингсъ бросилъ на меня мимолетный взглядъ и прямо подошелъ ко мн, дружески протянулъ мн руку; затмъ, готовясь пожать мою, вдругъ остановился и вымолвилъ въ смущеніи:

— Прошу извиненія, сэръ, мн показалось, что я васъ знаю.

— Ну да, вы меня знаете, старый дружище!

— Нтъ! неужели это вы… вы…

— «Жилетный карманъ монстръ?» Это я, дйствительно. Не бойтесь называть меня моимъ шутливымъ прозвищемъ; меня уже пріучили въ нему.